Все началось с речи Зеке.

– Бедствиие – определенно является угрозой. Когда оно появится, прольется много крови. Но с другой стороны, не может такого быть, чтобы мы не победили этого врага – уже доказанный факт, – Зеке храбро улыбнулся, перейдя к своему основному аргументу. – Искатели постоянно развиваются. Это потому что у нас есть система наставничества и технологии наших предшественников. Это основа нашего прогресса. Все благодаря учебным заведениям для Искателей, Ассоциации Помощников и другим общественным организациям. Я множество раз изучал данные последнего явления Бедствия. Кацита Чешуйницы, и учитывая сегодняшнее положение в империи, я считаю, что у нас восьмидесяти процентный шанс на победу. При таком раскладе мы не проиграем. Поэтому я хочу, чтобы все ощущали себя защищенными в повседневной жизни.

Толпа разразилась аплодисментами. Впервые я услышал, чтобы кто-то еще посчитал процентное соотношение шансов на победу. По моей оценке выходило около 30 процентов. Интересно, была ли у «Верховного дракона» своя секретная стратегия, или это просто пыль в глаза… Как бы там ни было, кажется, немного подуспокоить публику было эффективно.

Когда Зеке закончил свою речь, настала очередь Йохана.

– В отличие от Зеке, я полагаю, что вопрос более неотложный. Разумеется, трусить тоже не стоит. Я планирую победить. Тем не менее, нам следует рассмотреть способы, которые ограничат разрушения. Неважно, насколько продвинута наша цивилизация, если мы многое потеряем, это отбросит нас назад. Роль регалии – внедрить это в нашу стратегию.

Аргументы Йохана были убедительны, но я не верил, что это его настоящее мнение. В чем его цель?

– Затем, мне хотелось бы сделать предложение. На время подготовки ко дню сражений, я хочу, чтобы все кланы доверили власть управления ими мне. Если вы так сделаете, обещаю уменьшить урон и обеспечить победу.

.

Вся площадка загудела после такого предложения.

– Вместо того, чтобы каждый клан действовал отдельно, если мы реорганизуемся и сплотимся в одну большую группу, командование будет хорошо внедрено, и мы можем улучшить координацию. Это самый надежный способ.

Так вот в чем его стратегия. Он не сможет воплотить ее, просто заявив об этом здесь, но на данном мероприятии присутствовали главы всех отраслей. Если они с ним согласятся, то поддержат.

Йохан Ейсфелд был умнее и нахальнее, чем я себе представлял.

– Хочешь, чтобы все кланы интегрировались и подчинились тебе? Нелепо. Ты серьезно? – почти выплюнул Зеке, уставившись на Йохана с очевидным отвращением.

Йохан держал лицо.

– Вообще-то, что именно нелепо, так это что каждая организация будет сражаться индивидуально, когда на кону выживание империи. Все должны объединиться для сражения.

– И поэтому они должны подчиняться тебе? Какому-то мастеру клана третьей регалии?

– Так все, что нам тогда надо сделать – стать топовым кланом? – спросил Йохан.

– Разумеется, ты же даже не думаешь об этом всерьез?

– Планирую. У тебя с этим проблема?

Зеке рассмеялся.

– Ха-ха-ха. Так у тебя и впрямь чувство юмора лучше, чем у меня.

Двое мужчин улыбались, но их взгляды были ледяными. Я не мог не замечать, что все идет к смертельному поединку. Я посмотрел на Томаса и телепатически отправил ему инструкции, как можно разрешить этот тупик.

– Й-йохан, это завершение вашего выступления?

– Да, у меня все.

– Понял. Теперь Искатели разделятся на две команды. Искатели, прошу, выберите, с каким из лидеров вы согласны и сядьте либо на стороне Зеке, либо на стороне Йохана.

Следуя инструкциям Томаса, я сел на стороне Зеке. На его стороне сидело четверо и пятеро на стороне Йохана. Он получил лишь на одного больше, но, кажется, его речь была довольно убедительной.

– Может, тебе стоило выучить несколько риторических техник? – прошептал я Зеке.

– Не лезь не в свое дело, – хмуро ответил он.

И на том начались дебаты. Содержание дискуссии кипело вокруг того, стоит ли всем кланам объединяться для подготовки к битве с Бедствием. Сторона Йохана приводила доводы за, а сторона Зеке против.

- Я за это. Учитывая угрозу Бедствия, думаю, это верная стратегия.

– Я против. Почему нам придется распускать свои кланы?

– Нет, секунду. Это временная мера!

– Да кому есть дело до того, что она временная? Если мы раз согласимся на нее, то же самое будет происходить снова и снова, и закончится тем же роспуском.

– Все, что нам придется сделать – договориться на берегу, чтобы этого не произошло. Реальность настанет, если мы не победим Бедствие, тогда вообще кланов не останется.

– Где гарантия, что соглашение будет честным?!

– Думай не только о своих правах! А как же опасность, грозящая стране?!

С Йоханом возглавлявшим согласных и Зеке возглавлявшим несогласным, дебаты становились все горячее. Обмен мнениями был интенсивным, и стороны, и наблюдатели были взволнованы.

Тем не менее, я целенаправленно воздерживался от участия, вместо этого просто наблюдая. Все медленно приходили в исступление. В конце концов, оба лагеря сказали все, что могли, и Йохан обратился ко мне напрямую.

– Ноэль, ты тут сидишь, молчишь. Думаю, самое время тебе высказаться. После того, как ты сам оспорил право отвергать вопросы, ты решил совсем не принимать участия?

– О, ты хочешь, чтобы я заговорил, Йохан?

– Да, очень. Дождаться не могу, когда услышу твое невероятное мнение, – проговорил он напряженным тоном.

Неизбежно на мне скрестились все взгляды. Раз обе стороны уже поделились мыслями, настало самое время высказаться и мне.

– Как можно судить по тому, где я сижу, я против интеграции кланов.

– Ну, давай послушаем, какие у тебя возражения.

– У каждого клана есть свои стратегии сражений. Если кланы сольются воедино, это не гарантирует координацию. Вообще-то, есть высокая вероятность, что это только все запутает. Так что я против.

– А ты не торопишься с выводами? – Йохан скрестил свои длинные ноги, пытаясь выглядеть скучающим. – Признаю, что каждый клан сражается по-своему, но четкие правила и практика должны бы решить эту проблему.

– Должны бы, а? Это довольно вялый аргумент. Что заставляет тебя думать, что ты можешь контролировать все кланы с таким-то слабеньким ходом мысли? Более того, не могу представить, что они захотят объединиться под командованием кого-то столь неугодного. Просто спрессовать кланы вместе, чтобы они якобы взаимодействовали, не приведет ни к чему хорошему.

– Выживание страны на кону… Ставя свою жалкую гордость вперед великого блага – это апофеоз тупости. Полагаю, что все здесь присутствующие смогут принять разумное решение.

– Хе-хе. Я вполне уверен, что это именно ты ставишь впереди всего свою жалкую гордость.

– Что? – брови Йохана сильно нахмурились.

Я смотрел на него, и моя улыбка стала шире:

– Если ты хочешь навязать величайшее благо, тогда почему начал с того, что назвал себя командующим? Было бы разумнее доверить это решение Ассоциации Искателей, которая управляет всеми Искателями.

– Определенно… Будет просто необходимо спросить в том числе и Ассоциацию Искателей. Но вне зависимости от рекомендации, тот, кто будет ее предлагать, должен доказать преданность и ответственность. Я назвал себя командующим, чтобы показать свою преданность собственным идеям.

– Это хорошая идея, но не придает смысла. Есть множество других более подходящих на эту позицию командиров. Если ты хочешь заявить, что это не личный интерес для тебя, тогда исключи себя из кандидатов, чтобы убедить других Искателей. С удовольствием послушал бы твои мысли по этому поводу, – я стремительно обернул все против него, и Йохан оказался в более слабой позиции. Тем не менее, фальшивая улыбка медленно расползлась по его лицу, и он начал аплодировать.

– Вау, потрясающе. Совершенно точно, в словах Ноэля есть доля правды. Приму твое мнение в расчет. Большое спасибо, – он вел себя высокомерно и властно, хотя не мог ответить на мой вопрос. Очевидно, в качестве защитной реакции он смотрел на оппонента свысока, а затем избегал неудобных вопросов. – Случайно, не знаешь, как будет лучше всего поступить, Ноэль? Можешь с нами поделиться?

Йохан планировал раскритиковать меня, переадресовав мне вопрос. Ах, но он и понятия не имел ни о чем. Он был умен, но мне не соперник.

– Не требуется никаких особых мер. По сути, мы и не должны принимать особые меры. Если мы вынимаем ядро твари в Бездне, та будет очищена, и другие твари не смогут продолжать сражение. Все, что нам нужно, – быстро победить Бедствие. Это лучший способ предотвратить ненужные разрушения. Нет разницы в сражении с тварями. Если мы переоценим врага и будем бегать вокруг него в панике, это просто все усложнит.

– Ха-ха-ха. Чистая софистика. А ты ни о чем не забыл? Мы, регалия, будем сражаться с Бедствием. Довольно нагло перекладывать то, что ты никогда не сможешь сделать, на других и называть это оптимальной стратегией. Что ты скажешь на это.

Йохан усмехнулся, словно уже победил. Так что я тоже рассмеялся в ответ.

– Аха-ха-ха, а когда я говорил, что я перекладываю это на других? Мой клан будет сражаться с Бедствием в день сражения как часть регалии, разумеется.

– Что?!

– Клянусь именем моего деда, Брендона Столлена, великого героя, известно как Сверхсмерть: «Дикая буря» станет частью регалии до появления Бедствия. У меня нет сомнений, – заявил я.

Это вызвало среди присутствующих настоящий переполох.

– Он присоединится к регалии?! Я думал, что ему только дали разрешение на образование клана?!

– У них нет силы или послужного списка! Не может быть!

– Но это внук Сверхсмерти!

– Учитывая, как он до этого продвигался, может, и не так уж это невозможно!

Публика создала достаточно шума даже без нанятых мною актеров. Все еще пристальнее следили за мной.

– Хватит молоть чушь! – Йохан в бешенстве поднялся. – Как не стыдно выдвигать дикие заявления о будущем, прикрываясь ими как щитом! Ты порочишь звание Искателя своей ложью!

– У тебя дым из ноздрей валит, но я могу сказать о тебе то же самое. Разве ты не говорил, что собираешься стать топовой регалией? Дикие заявления о будущем, и в самом деле, – повторил я его же слова.

– Наш клан на совершенно другом уровне, чем твой! Количество надменности, которое, должно быть, у тебя есть, просто отвратительно! – завопил Йохан.

– Именно ты надменен. Регалия – это не штатное звание, иногда кланы в ней меняются. Так что заставляет тебя думать, что ты всегда сможешь остаться регалией? Хех, теперь я вижу, ты выходишь из милости, – хохотнул я.

Йохан трясся от гнева из-за моих провокаций.

– Ну ладно. Если так уверен, докажи это. Ты покажешь нам свидетельство, что твой клан достаточно хорош, чтобы стать регалией, – проговорил Йохан, полностью уверенный, что я не смогу этого. Но это была огромная ошибка. Я ждал именно этих слов.

Все началось с вопроса стоит или нет проводить объединение кланов, но благодаря Йохану, симпозиум теперь был сосредоточен вокруг того, чтобы наш клан доказал, что достоин стать регалией.

Все шло по плану.

– Ладно. Так вот чего ты хочешь, так?

– Ага, именно так… – Йохан отступал перед моей уверенностью, но слов обратно взять не мог. Все, что ему оставалось, кивнуть.

– Ну, кто я такой, чтобы отказывать мастеру клана «Лорелей», третьезвездной регалии? Все присутствующие, благодарю вас за безрезультатные дебаты. Я бы хотел занять несколько минут вашего времени, если не против.

После такого вступления я поднялся. Зеке, мой пособник, не возражал, так же как и остальные мастера кланов. Очевидно. Если бы не я, им пришлось бы подчиниться Йохану. Ни один из них не был глуп, чтобы вступать в споры с тем, кто значительно превосходил их в риторике в подобном публичном месте.

– Восприму ваше молчание как знак согласия. Вы не против, модератор?

– О-ох, да, прошу, – с кивком проговорил Томас. Я вышел в центр сцены и обратился лицом к публике.

– Как вы знаете, титул регалии даруется императором. Посему любой клан, достойный титула, должен быть не только силен, но также проявлять благородство, которое послужит ролевой моделью для других кланов.

Людьми движет милосердие, а не злоба. Мой замысел уже пришел в движение.

– Чтобы доказать, что мой клан стоит звания регалии, обещаю разоблачить одно из чистейших зол в столице здесь и сейчас. Название этого зла – фальсификация. Невинный человек был ложно обвинен, в то время как преступник, который должен сидеть в тюрьме, разгуливает на воле. Позволять подобное – непростительно для подданных его Императорского Величества, – заявил я.

Толпа снова загудела. Я улыбнулся и продолжил.

– Люди, вы помните имя Хьюго Коппелиа?

Толпа разразилась ревом, когда они услышали имя Хьюго Коппелия.

– Он сказал Хьюго Коппелия?!

– Кровавый Таксидермист?!

– Почему он упомянул узника, приговоренного к смерти?!

Прошло два года со случая, произошедшего с Хьюго. За такой промежуток времени было бы простительно забыть о нем, но из-за того, насколько преступление оказалось ужасным, большинство людей все же запомнило.

– Два года назад была убита богатая семья. Человек, обвиненный в преступлении, был чрезвычайно талантливым мастером кукол, Хьюго Коппелия. Они сказали, что Хьюго не просто убил семью, но также снял с них кожу и одел в нее кукол. Использовав их оболочки для показухи, словно таксидермист. Следовательно, наверняка вы помните, как средства массовой информации дали ему прозвище «Кровавый таксидермист».

Лица публики исказились в замешательстве при воспоминаниях об ужасном инциденте.

– Это был жестокий и злой поступок. Одной из жертв даже стал маленький ребенок. Когда я думаю об их трагедии, у меня сердце разрывается. Никогда не смогу простить преступника, который сошел с правильного пути. Совершившему это действительно стоит вынести смертный приговор.

Я приложил руку к груди и закрыл глаза, словно пытаясь унять боль. Когда я ощутил, что мои гнев и печаль передались публике, я открыл глаза и возвысил голос.

– Поэтому я заявляю здесь и сейчас, что Хьюго Коппелиа обвинен ложно! Настоящий преступник все еще на свободе!

На это утверждение публика не знала, как реагировать. Затем, после короткого молчания, все снова взревели.

– Что значит, ложно обвинен?!

– Это означает, что в расследовании закралась ошибка?

– Это оскорбление в адрес Департамента Юстиции!

– Но что, если это правда?!

Публика приближалась к грани паники. То, что их напугало, – моя критика в адрес Департамента Юстиции за ошибку в вынесении приговора, прозвучавшая в публичном месте. Это означало, что я критиковал правительство. Присутствующие боялись, что они попадут в неприятности из-за ассоциации с подобным заявлением, и это их выводило из себя.

– Тихо, все!

Навык Тактика: [Поддержка соратников]. Когда я выкрикнул команду с навыком, чтобы успокоить цели, восклицания стихли до шепотков. Очень удобный навык. Универсальный и полезный даже вне поля боя.

– Понимаю ваше удивление. Тем не менее, я не собираюсь говорить что-то экстремальное, так же как и не пытаюсь сбить вас с толку. Могу сказать с абсолютной уверенностью, что Хьюго невиновен.

Теперь, когда толпа притихла, я выдохнул и четко заговорил:

– Причина, по которой был арестован Хьюго, – он единственный остался в живых на месте преступления. Учитывая обстоятельства, он стал законным подозреваемым. Тем не менее, когда Хьюго схватили, он уже был без сознания. Кто-то или что-то усыпило его.

Согласно расследованию, Хьюго пришел в богатый дом, чтобы принести заказанную куклу. Его пригласили зайти, и как только он переступил порог, потерял сознание. Когда он, наконец, пришел в себя, богачи уже были мертвы. Пока Хьюго еще был в оцепенении, показалась военная полиция, куда поступило донесение, и арестовала его.

– В соответствии с записями суда, Хьюго был арестован просто из-за того, что находился там, и выжил. Неважно, что кто-то, очевидно, усыпил Хьюго, его признали виновным, основываясь на косвенных уликах. Вам ничего не кажется странным? – я склонил голову набок, кто-то из публики выкрикнул возражение.

– Хьюго был сумасшедшим! Он просто соврал, что его усыпили!

Это был один из моих подставных актеров. Если бы я обвинил кого-то в толпе, это вызвало бы разногласия, я внедрил этих актеров, чтобы контролировать диалог. В конце, другие участники просто кивнули, и никто не вмешался.

– Хьюго не был сумасшедшим. Результаты оценки его психического состояния были нормальными. Тем не менее, его выставили безумным, и все его возражения отклонялись.

– В таком случае, он просто законченный лжец!

– Такая вероятность существует. Но если бы в этом дело, полиция должна была расследовать. И все же государственные обвинители решили с самого начала, что Хьюго виновен и небрежно отнеслись к расследованию, что становится ясно, стоит взглянуть на записи из суда.

В этой империи Департамент Юстиции отвечал и за судебное преследование, и за судопроизводство. Судья и обвинители работали вместе, так что надлежащая правовая процедура зависела от прихоти ДЮ. У обвиняемого было мало возможностей, когда дело доходило до самозащиты.

– Правда в том, что в том поместье находился еще кто-то помимо Хьюго – человек, сообщивший о преступлении.

Этот факт застал публику врасплох. Это были всего лишь записи из расследования, которые я смог заполучить в свои руки, благодаря своему информатору, Локи.

– Человек, который сообщил об этом, сказал военной полиции, что он услышал крики из поместья, но в день происшествия все двери и окна в поместье были заперты. Поместье было новым и оборудовано звукоизоляцией. Также между домом и улицей пролегал большой двор. Неважно как громко кто-то кричит в доме, снаружи этого не услышать. В таком случае, как этот человек узнал, что случилось?

Публика явно задумалась над моим вопросом.

– Уверен, вы все поняли, что ответ один. Человек, который позвонил в полицию, и есть настоящий преступник. Очевидно, обвинители позже это осознали, но они к тому времени уже сбились со следа вызвавшего полицию. Обычно, это означало бы, что им следует сделать все для расследования, но в этом случае Департамент Юстиции решил расследовать дело как можно скорее, заявив, что Хьюго виновен и прекратив расследование.

Это работа военной полиции – искать подозреваемых, но это именно ответственность общественных обвинителей, проинструктировать их о ходе расследования. Без Департамента Юстиции, скажем так, расследования бы не было.

– Единственная причина, по которой Департамент Юстиции счел Хьюго виновным, – они просто хотели с этим поскорей покончить. Но почему они хотели закончить суд побыстрее, чтобы закрыть дело? Это связано с ситуацией в страте в тот момент.

Я улыбнулся присутствующим, которые внимательно слушали.

– Растущая безработица, повышение налогов и инфляция. Сейчас экономика растет, но в то время мы были в середине рецессии. В своем недовольстве люди выступали против правительства. Посреди подобного хаоса, если бы стало известно, что живой свидетель сбежал с места массового убийства при попустительстве официальной власти, возросла бы вероятность, что Департамент Юстиции окажется между молотом и наковальней. Их наверняка сделали бы козлами отпущения.

После первой предполагаемой неудачи власти осудили бы, пока народ не нашел бы новую цель своей злости. При худшем развитии сценария последовал бы масштабный бунт. Было не сложно вообразить, что Департамент Юстиции суетился, чтобы этого избежать.

– Тем не менее, если бы они могли расследовать дело быстро, не только Департамент Юстиции сохранил бы свой престиж, но они стали бы героями. Поэтому Департамент Юстиции отказался от расследования материалов по свидетелю и выставил Хьюго виновником. Вот что случилось на самом деле.

Толпа снова зашумела. Все выглядели так, словно услышали то, чего не стоило, но я все еще контролировал процесс.

– Это всего лишь предположение! У тебя есть доказательства?!

Еще одна заготовка из толпы. Я с улыбкой кивнул.

– Разумеется. Я не детектив из какой-то истории, объявляющий о своих догадках. Я лишь хочу, чтобы все вы услышали подтвержденную правду.

На этом я указал на вход в зал.

– Хотелось бы обеспечить вас доказательством того, что Хьюго ложно обвинили. Прошу, поприветствуйте бывшего заместителя генерального прокурора Департамента Юстиции, графа Лестера Грэхема!

Дверь открылась, и Альма завела пожилого мужчину в судейской робе.

– Лорд Грэхем?!

– Это действительно он! Я уже встречал его!

– Лорд Грэхем – свидетель? Что это значит?!

Я понимал удивление публики. Он был не просто аристократом, он был человеком, который являлся второй по влиянию фигурой в Департаменте Юстиции. Он был именем нарицательным, и он был знаком с большинством присутствующих.

– Лорд Грэхем, прошу, пройдите на сцену, – сказал я ему.

– Ах, а-ах… – Лестер нерешительно поднялся на сцену.

Он медлил, так что я прошептал ему на ухо:

– Если не хотите, чтобы я рассказал всем сами знаете о чем, вы сейчас поступите правильно.

Лестера бросило в холодный пот, он сглотнул, кивнул, чуть подрагивая.

Он ушел с должности заместителя прокурора Департамента Юстиции полгода назад, когда разногласия с нынешним министром Юстиции подтолкнули его к увольнению. С тех пор он жил как отшельник, проклиная того, кто его вышвырнул. Он был типичным слабаком, незначительным человеком. Но именно поэтому его было легко использовать. Этот человек так же имел тайну, о которой не хотел, чтобы знали другие – он был педофилом. Если это вскроется, он потеряет всю власть и честь, а его земли конфискуют. У него не оставалось выбора кроме как подчиниться мне.

– Т-то что говорит этот мальчик… все правда, – проговорил Лестер, собираясь с силами продолжать. – Департамент Юстиции решил выставить Хьюго Коппелия преступником, чтобы защитить членов организации… Это все вина Департамента Юстиции…

– Так это означает, что император не в курсе? – спросил актер.

– Разумеется! Император к этому не имеет отношения. Это результат небрежности Департамента Юстиции, – настаивал Лестер.

– Понятно. Лорд Грэхем, что, как вы считаете, стоит сделать?

– Правда должна быть открыта… и мальчик, которого незаконно арестовали, должен быть немедленно выпущен на волю, пока будут разыскивать настоящего злодея. Я так же ответственен, поскольку не смог остановить это безумие в свою бытность заместителем генерального прокурора.

Он говорил о своем бессилии, но я знал, что этот человек ни за что не испытывал угрызения совести. Разумеется, у него не было намерений даже попытаться помочь Хьюго. Он определенно был хорошим актером.

Для него это большое дело. Лестер сотрудничал со мной не только из-за угроз. Даже сильнее ему хотелось отомстить Министру Юстиции. Было ясно, что он планировал использовать это происшествие, чтобы снять с поста Министра Юстиции, а затем вернутся в ДЮ. Такой трусливый человек сделал бы что угодно, чтобы сохранить свое положение и власть.

Мне без разницы, главное чтобы он смог отозвать приговор Хьюго. Единственное, что меня заботило, чтобы он объяснил свой уход тем, что остался единственным, кто был против приговора Хьюго. Это сделало бы наш образ еще более справедливым в глазах общественности. Я уже мог видеть, что публика хорошенько призадумалась.

– Теперь присутствующие знают правду. В то время как Департамент Юстиции отчитывается перед императором, он действует независимо ради выгоды своих лидеров и обманывает людей столицы. Это непростительное злоупотребление доверием.

Причина, по которой я проинструктировал актера упомянуть императора, заключалась в том, чтобы подчеркнуть порицание Департамента Юстиции, и чтобы прояснить, что мы нацелились не на все правительство. А также для того, чтобы прояснить, что это потому, что император слишком доверял Департаменту Юстиции – и соответственно вся страна – это зло, с которым нельзя смириться. Публика сама смогла прийти к такому заключению.

– Хьюго Коппелия родился третьим сыном бедного башмачника. Он рос в бедности, не зная, когда сможет поесть в следующий раз. Тем не менее, он был благословлен талантом Кукловода, что дало ему шанс избежать такой жизни, – сказал я публике. – После того, как он получил большое признание как Искатель, он решил использовать его сбережения, чтобы стать кукольником. Он был мягким человеком, который хотел перестать сражаться, чтобы он мог дарить улыбки людям с помощью кукол, которых делал. Вы все знаете о его репутации.

Куклы Хьюго любили по всему миру. Я был уверен, что некоторые из присутствующих были фанатами его работ.

– У этого чудесного человека уже были украдены два года, и тот, кто не совершал это преступление, уже два года гниет в тюрьме! Подумайте о печали! Она разрывает! Я хочу спасти его прямо сейчас! Нет, мы должны его спасти!

Люди молча кивали. Я мог видеть слезы на лицах некоторых.

– И чтобы положить этому конец, я прошу вашей помощи! Во-первых, сделать петицию и просить отмены смертной казни! Мы должны потребовать справедливости от империи!

Когда я закончил, раздались аплодисменты. Сперва один из актеров начал хлопать, но затем присоединились другие, и благодаря давлению окружающих, вскоре хлопали все. Зал наполнился громкими аплодисментами и приветственными выкриками.

Любой, кто подпишет петицию, будет вынужден до конца отстаивать свою позицию. Новости о том, что случилось тут, распространятся по столице, благодаря Томасу и «Современному мнению». Здесь собралось столько влиятельных людей, что Департамент Юстиции будет вынужден отозвать смертную казнь. После этого, если мы сможем получить еще больше поддержки из столицы, Хьюго точно освободят. В свою очередь, моя репутация улучшится, и я смогу заполучить еще больше спонсоров.

«Ноэль».

Пока я занимался тем, что внутренне себя хвалил, получил телепатическое сообщение от Альмы.

«Я нашла его. Уверена. Как ты и говорил, совершивший преступление здесь».

«Понятно. Хорошая работа».

Я не смог найти преступника, который подставил Хьюго, даже с помощью Локи. Это было тупиковое дело, в конце концов. Все улики давно пропали. Тем не менее, при активном расследовании, мы сможем сузить круг подозреваемых. Каждый из них был приглашен на симпозиум, и явились все до одного. Должно быть, он очень удивился, когда я начал заявлять, что Хьюго беспочвенно обвинили. Должно быть это было как гром среди ясного неба. Его сердце наверняка пропустило пару ударов.

Из-за этого он будет действовать не так, как все.

Я приказал Альме заранее наблюдать за реакциями людей. Это было сложно даже для Разведчиков и Лучников, у которых было превосходное восприятие, следить за поведением определенных людей в толпе. Но Альма была способна на это.

Я мог предсказать, что злоумышленник сделает дальше. Моя работа теперь была использовать его поступки в мою пользу. Я ощутил, как кто-то напряженно пялился мне в затылок, и развернулся, чтобы увидеть полную удовлетворения улыбку Зеке. Йохан, находившийся с ним рядом, смотрел враждебно, наконец-то осознав мои истинные намерения. Другие мастера кланов очевидно тоже поняли, что симпозиум был полностью моей идеей. Некоторые выглядели заинтригованными, в то время как другие – настороженными.

Я столкнулся с ними и отвесил свой лучший шутовской поклон, приложив руку к груди и отставив ногу, предположив, что они примут это за насмешливую вежливость.

– Мои уважаемые старшие, благодарю за то, что выслушала мою речь.

Мне неважно, являлись ли они частью регалии, аристократами или самим императором какой-либо страны. Я использую всех, и я поглощу их полностью.

Вот так я, как Тактик, сражаюсь.