Переводил и редактировал Капитан Глум! То ли еще будет!

***

Заклинания оставляли после себя невидимые следы магической силы — вроде кровавых пятен после преступления. Скрыть их полностью было крайне трудно, а чем мощнее было заклинание, тем очевиднее оставались улики. Заклинание Анны-Мари действовало как люминол, выявляющий незримую кровь, позволяя увидеть всё, что могло остаться после магии.

Вот почему… то, что она обнаружила, повергло её в полнейший шок: в платье Люсианы не было ни малейшего следа магической силы. Ни единого. О защитной магии уровня Священного Серебра даже речи не шло.

Анна-Мари на мгновение направила своё Аналитическое наблюдение на Мелоди, но и от горничной не исходило ни капли магической энергии. Маги всегда излучают магическую силу, пусть даже самую малую, но полное её отсутствие… означало только одно — горничная Люсианы магом не была.

Чего Анна-Мари не знала — так это того, что Мелоди намеренно не позволяла своей магии просачиваться наружу. Её контроль был настолько совершенен, что даже Тёмный не сумел почувствовать её силу с первого раза.

А отсутствие магии в платье Люсианы объяснялось ещё проще:

— Оно довольно сильно пострадало, — сказала тогда Мелоди, — так что, возможно, будет лучше распустить его на нити и перешить. Большая часть защитного заклинания уже рассеялась… я сейчас сниму оставшуюся магию, чтобы она не мешала шитью.

Как и сказала Мелоди, она сняла наложенное заклинание, и безупречный контроль позволил ей не только устранить чары, но и подчистить за собой все следы магии — «а то вдруг помешают потом шить».

Если бы только Анна-Мари пришла на десять… нет, хотя бы на пять минут раньше…

— Благодарю, что показали мне его, — произнесла она наконец.

— Всегда пожалуйста, — ответила Мелоди, убирая платье.

Пока она аккуратно его складывала, Люсиана неуверенно заговорила:

— Эм, Мелоди? Я… рассказала леди Анне-Мари о твоей магии.

— М-моей магии?.. Ты имеешь в виду… чары, что я наложила на платье?! — Мелоди резко опустила голову, и её лицо тут же залилось краской. Что-то её отчётливо смутило.

— Что-то не так?

— Мне стыдно в этом признаваться, но было бы… неловко показывать столь уважаемой леди Анне-Мари настолько бесполезное заклинание. Это всего лишь… результат моей неопытности…

Анну-Мари вдруг осенило: если Мелоди сама называла его «бесполезным заклинанием»… что, если на самом деле речь шла о чём-то неопределённом? Просто о талисмане на удачу?

Возможно, всё это «Защитное заклинание» было лишь… благим пожеланием, вложенным Мелоди в наряд?

Невинная Люсиана, не зная сути, восприняла его как настоящее волшебство, а Мелоди, возможно, просто преувеличила его эффект… А теперь ей стало неловко, ведь Люсиана свято верила, будто она наложила какое-то невероятное заклинание.

Что ж… это оказалось довольно нелепым недоразумением. И весьма разочаровывающим тупиком в её расследовании.

Тайна того, как Люсиане удалось избежать ранения, так и осталась неразгаданной. Но, по всей видимости, горничная к этому отношения не имела.

Все предположения Анны-Мари с треском провалились, и расследование вновь вернулось в исходную точку. Вздохнув про себя, она вдруг вспомнила ещё один важный момент:

— Ах, прошу прощения за свою бестактность. Я ведь пришла навестить выздоравливающую, а всё только расспрашивала о всяком! Как ты себя чувствуешь после пробуждения, леди Люсиана?

________________________________________

— Всё, кажется, в порядке. Врач сказал, что я даже слишком здорова для волнений окружающих, — с улыбкой ответила Люсиана.

— О, правда? Фуфуфу… — мягко хихикнула Анна-Мари, ответив на её детскую шутку. Убедившись в невиновности Люсианы, она, наконец, смогла немного расслабиться… хотя тайна Мелоди всё ещё оставалась открытой.

— Кстати… заодно хочу извиниться и за ещё кое-что. Нас с Его Высочеством должно было быть двое, но он, похоже, всё ещё занят тем, что расследует произошедшее с самого вчерашнего дня.

— О, что вы, совсем не стоит извиняться! Для кронпринца вполне естественно быть занятым, особенно после такого происшествия! Пожалуйста, не переживайте из-за меня!

В это время Кристофер как раз допрашивал пойманного преступника… и четвёртого рута, Бьорка Кишеля. Причём делал это, держась за свой сильно ушибленный живот.

К слову, после того как… Анна-Мари «воспитала» Кристофера, она поспешно скрылась в свои покои через тайный ход, чтобы избежать возможного скандала о дочери маркиза и кронпринце, якобы проведших вместе утро после бала.

К счастью, любящие сплетни слуги проспали всю ночь напролёт, но Анна-Мари об этом не знала — просто радовалась, что никакие странные слухи не расползлись.

— Это очень любезно с вашей стороны. И позвольте мне выразить свою благодарность. За то, что вы сделали ради спасения Его Высочества прошлой ночью — благодарю вас, леди Люсиана.

Люсиана смущённо покраснела.

— Я… просто хотела хоть чем-то отплатить Его Высочеству за всё, что он для меня сделал…

Анна-Мари удивилась. Прошлой ночью они ведь должны были встретиться впервые. Так за что же Люсиана благодарила принца?..

Следующие слова Люсианы ошеломили Анна-Мари.

– Ведь это он основал регулярные дилижансные маршруты, правда? Так что косвенно именно благодаря ему я сейчас здесь. Если бы не они, Мелоди бы никогда не приехала в столицу. А если бы Мелоди не приехала…

Крррясь...! Пальцы Анна-Мари дрогнули, и чашка выпала из её рук.

– О нет! Леди Анна-Мари! Ваше платье!

Но Анна-Мари осталась неподвижной. Она была слишком занята тем, чтобы осмыслить поток мыслей, обрушившийся на неё.

Регулярное дилижансное сообщение было общегосударственным проектом, который они с Кристофером предложили ещё в семилетнем возрасте, и он продолжал развиваться до сих пор… Но такой концепции вовсе не существовало в игре.

Как государственный проект, система имела гарантии качества и надёжности: улучшенные дороги, стабильное расписание, маршруты, которых избегали бандиты — всё это делало путешествия безопаснее. Это вело к росту товарооборота и мобильности населения, а значит — к экономическому подъёму.

Экономический рост вёл к усилению государства: у сильной экономики — сильная держава.

Если бы этот мир точно повторял игровой, то всё происходящее в его “фоновом режиме” могло однажды привести к одной из плохих концовок — например, когда Тёмный повелитель насылает монстров на столицу или манипулирует Империей Рордпир, чтобы та начала вторжение. Возможные катастрофы были вполне реальны.

Но даже несмотря на сходства с игрой, этот мир стал их новой реальностью — и никто не гарантировал счастливый финал. Всё, что они могли сделать, — это готовиться к худшему.

Экономика улучшалась — значит, бюджет позволял увеличить военные расходы. Инфраструктура развивалась — значит, снабжение и переброска войск становились быстрее. Даже система дилижансов была не просто удобством, а инструментом укрепления страны: удобный транспорт облегчал путь талантливым людям в столицу, а хорошие дороги — сбор информации.

Разумеется, это не был идеальный план: если сделать упор только на армию, страна могла уйти с головой в милитаризм. Кроме того, прогресс в инфраструктуре был обоюдоострым: ничто не мешало и другим державам воспользоваться новыми дорогами.

Но если заранее осознавать эти риски, к ним можно подготовиться. В любом случае, это было проще, чем попытаться подготовиться к Тёмному — ведь сразиться с ним может только героиня.

В целом, регулярное дилижансное сообщение стабильно улучшало экономику королевства. Пусть прямое сравнение с игровым миром было невозможно, но сейчас страна, скорее всего, процветала куда больше, чем в оригинале.

А если так… как всегосударственный проект, влияющий на экономику, он не мог не изменить сюжет. И только сейчас Анна-Мари это осознала — благодаря словам Люсианы.

(Выходит… Люсиана-чан избежала трагической судьбы благодаря Мелоди, своей новой горничной… А Мелоди попала в столицу благодаря дилижансам… То есть… настоящей причиной, изменившей судьбу Люсианы, стала не Мелоди… а само существование регулярных дилижансов?!)

Теория Анна-Мари была не так уж далека от истины. Именно дилижанс позволил Мелоди прибыть в Торговую гильдию в тот самый момент, чтобы увидеть объявление и встретиться с Люсианой.

Без этой системы Мелоди приехала бы в столицу позже. Более того — было бы куда выше шанс, что Лект поймает её до отъезда из родного города. А значит… она не смогла бы избежать встречи со своим настоящим отцом, и тогда события пошли бы по сценарию игры… Мелоди стала бы Сесилией Легинбарт.

На лбу Анна-Мари выступили капельки пота — её пробил холодный пот.

Сначала она думала о своих мерах против плохих концовок… но вдруг осознала нечто куда более странное: она сама. Честно говоря, нынешняя Анна-Мари была совершенно другим человеком по сравнению с версией из игры.

Оригинальная Анна-Мари была типичной злодейкой: глупой, высокомерной, эгоистичной. А нынешняя, с воспоминаниями из прошлой жизни, ничем на неё не походила — напротив, её теперь считали благородной леди с умом и красотой, живущей справедливо, чисто и прекрасно.

Наверное, стоило хотя бы немного сохранять образ из игры. Но дело было даже не только в характере — к этому моменту в сюжете Анна-Мари должна была быть уже невестой наследного принца, а сейчас она оставалась всего лишь кандидаткой.

И потому, несмотря на все её заявления о том, что она “уважает развитие сюжета”, её действия были, по сути, сплошным нарушением канона.

Возможно, где-то глубоко внутри Анна-Мари была абсолютно уверена: мелкие отклонения сами собой исправятся, и события пойдут так, как предначертано игрой. Если это так, значит, всё, что она делала иначе, не должно было повлиять на дальнейшее развитие сюжета.

И именно поэтому, поняв, что героиня так и не появилась на церемонии поступления — в момент, когда игра должна была начаться, — она запаниковала.

Прошло уже девять лет с тех пор, как Анна-Мари вспомнила свою прошлую жизнь. Если бы она и правда серьёзно к этому отнеслась, найти героиню с серебряными волосами за всё это время было бы проще простого. Но уверенность в том, что всё пойдёт как надо, сыграла с ней злую шутку: она была абсолютно уверена, что героиня в любом случае поступит в Королевскую академию.

И потому Анна-Мари толком даже не задумалась, как их с Кристофером действия могли повлиять на ход истории.

Да, Анна-Мари действительно была фанаткой отомэ-игр и играла в Серебряную святую и Пять клятв, но если уж говорить прямо… этим её подготовка и ограничивалась.

________________________________________

Как бы хорошо она ни знала игру, в конце концов, Анна-Мари была просто обычной девчонкой.

Ей что, тридцать два? Конечно, нет. Она просто дожила до семнадцати, а потом откатилась обратно на пятнадцать лет. Люди становятся взрослыми не по возрасту, а по накопленному опыту. Поэтому если у ребёнка опыт только детский — он и остаётся ребёнком.

Проще говоря, Анна-Мари так и не научилась отличать игру от реальности.

Анна-Мари резко поднялась со своего места.

— Мне… следует извиниться. В таком виде мне, пожалуй, лучше уйти.

— А? Эм, ну… конечно, но… всё ли с вами в порядке, леди Анна-Мари? Вы ужасно побледнели…

— Не стоит беспокоиться. Я просто… немного потрясена своими ошибками.

— Ох, ну, это ведь просто мелкое пятнышко! Не стоит из-за этого так переживать.

— Д-да, вы правы… Благодарю за приём. Прошу извинить, что ухожу так рано.

— Конечно. Было весело — спасибо, что пришли.

— И мне было приятно. Надеюсь, скоро увидимся в Академии.

— Да!

Анна-Мари вышла из гостиной, по-прежнему бледная…

— Миледи, давайте вернёмся в вашу комнату, вам нужно переодеться… Миледи?!

…и сорвалась с места бегом. Забыла про изящество, про достоинство — только бы быстрее!

(Нет-нет-нет-нет-нет! Всё наперекосяк! Всё совсем не так! Почему я не поняла, что всё, что мы делали, все приготовления — это всё могло полностью изменить ход событий?!)

Эффект бабочки — теория хаоса, согласно которой крошечное, ничтожное изменение может вызвать непредсказуемые последствия в будущем.

Если оригинальная сюжетная линия игры была условием по умолчанию, то воспоминания Анны-Мари и Кристофера — это и было тем самым первым взмахом крыла бабочки.

(Ситуация Люсианы и Мелоди — доказательство, что регулярный дилижансный маршрут изменил сюжет. А значит… героиня не появилась, на Весеннем балу объявилась загадочная Сесилия, Люсиану не задел Тёмный, меч Тёмного сломался, хотя в игре такого не было… Так много изменений… И всё это из-за нас?!)

…Хотя, если уж быть честными, всё это было устроено одной конкретной горничной, которая в упор игнорировала сюжетные рельсы. Но Анна-Мари, ничего об этом не зная, винила во всём себя.

Но как она могла догадаться, что человек, ничего не знающий об игре, переродился героиней и теперь использует силу Святой, чтобы… работать горничной? И узнает ли она когда-нибудь правду?

В конце концов, у Анна-Мари не было ни единого шанса догадаться, что Мелоди — это и есть героиня, Сесилия Легинбарт… И ведь была так близка! Увы!

________________________________________

Причин было три. Во-первых, базовые предположения Анна-Мари.

Она считала: раз уж переродилась как злодейка и помнит игру, и Кристофер — тоже, значит, все переродившиеся знают сюжет и обязательно становятся ключевыми персонажами.

Вторая причина — внешность Мелоди: чёрные волосы, чёрные глаза, горничный костюм.

Проще говоря, она выглядела совершенно не так, как героиня из игры. Как Анна-Мари могла догадаться, что её цель, по сути, в косплее?

В игре всё двухмерное, а тут — реальность, объём, текстуры… разница огромная.

И наконец, третья и самая главная причина: на Весеннем балу Мелоди выглядела так ослепительно, что её называли ангелом… так почему же, стоило ей переодеться в горничную, её тут же перестали замечать?

…А всё дело в ауре горничной. Надев форму, Мелоди мгновенно превращалась в идеальную служанку — вплоть до того, что своим присутствием просто стирала себя с радаров.

Та самая аура, то желание остаться в тени, инстинктивно корректировала нарратив так, чтобы героиня не выделялась.

Даже если её движения безупречны и полны благородства — все вокруг видели просто горничную.

Она была настоящим эталоном! И настолько вживалась в роль, что Анна-Мари никогда бы не подумала, что перед ней героиня.

О, если бы они встретились на том самом балу… всё бы пошло по-другому. Но увы, Анна-Мари просто не повезло.

________________________________________

А теперь Анна-Мари направлялась к допросу Бьорка Кишеля. Поняв, что события ушли далеко от канона, она решила: нужно как можно скорее собрать информацию.

В оригинале Бьорка не должны были поймать — героиня должна была победить его и разрушить меч Тёмного, пробудив скрытые силы. Но теперь у Анна-Мри появился шанс допросить его лично.

Вот только, пока она шла по коридору, навстречу ей вышли Кристофер — который должен был быть на допросе — и, по какой-то причине, лорд Максвелл. Увидев её, они поспешили навстречу.

— Анна-Мари!

— Кристофер?! И… лорд Максвелл тоже?

— Мне стало любопытно насчёт нападавшего, вот и решил присоединиться. Кристофер меня просветил… Как там леди Люсиана?

— С ней всё в порядке. Но что случилось? Вы выглядите обеспокоенными. Как прошёл допрос?

Анна-Мари задала вопрос, и Кристофер помрачнел, а лицо Максвелла стало мрачным.

— …Никак.

— Простите?

— Когда мы пришли в комнату, где его держали — там никого не было! Ни его, ни меча, ни следов! Он сбежал!

Кристофер сорвался на ярость. Бьорк Кишель, скорее всего, сбежал ранним утром, когда стража вырубилась — благодаря одной горничной. И унес с собой меч Тёмного…

— Леди Анна-Мари?..

Максвелл обеспокоенно посмотрел на девушку. Та уставилась в пол и задрожала.

Нападавший, что напал на Люсиану, сбежал… Максвелл не мог не волноваться: а вдруг теперь в опасности и другие дамы?