Переводил и редактировал Капитан Глум! То ли еще будет!
***
МЕЛОДИ ПРОРАБОТАЛА в поместье Рудельбергов всего-то пять дней, когда её госпожа внезапно явилась с просьбой.
— Чайная вечеринка, миледи?
— Именно. Я обязана реабилитироваться после прошлой!
Прошлая вечеринка, случившаяся ровно неделю назад, всё ещё болела у Люсианы в памяти — вместе со всеми сопровождающими её унижениями. Скрипучие полы, каркающие вороны, подруги, подскакивающие от каждого шороха… Позор был почти физически ощутим.
Беатриса и Милиария, лучшие подруги Люсианы, были из новоиспечённой знати. Первая — из дома Лиллерткруц, вторая — из Фаронкальт. Все трое росли бок о бок — земли их домов тесно соседствовали. Правда, стоит упомянуть: и виконтство Лиллерткруц, и баронство Фаронкальт когда-то принадлежали… угадайте кому? Конечно, Рудельбергам.
Титул графа у Рудельбергов и так висел на волоске после серии грандиозных провалов главы семьи два поколения назад. В частности, один весьма недальновидный граф был вынужден продать часть своих земель, которые и перешли новым домам. Так он хотя бы частично расплатился с долгами. Кто-то счёл бы это щедрым жестом. Сам же граф — несчастной кражей его фамильных угодий.
Разумеется, обе семьи ни при чём — и по-честному, и по документам. Просто старик был упрям и не очень умен. К счастью, следующего графа хватило ума загладить конфликты и восстановить добрососедские отношения, которые стали опорой для трёх домов. Поэтому Люсиана просто не имела права снова облажаться с чаепитием.
— Думаешь, получится, Мелоди? Ты же так много уже сделала.
— Хм...
Люсиана закончила завтрак, откинулась на спинку стула и критически осмотрела зал. Мелоди не пропустила ни пылинки. Комната сияла. Скатерть была белоснежной — совсем недавно она была цвета грязи и безысходности, как и всё поместье. Некоторые называли дом призрачным… теперь же…
Теперь даже Люсиана не знала, как его называть.
Калитка больше не ржавела, дорожка была выложена аккуратными плитами, а не обломками камней. Деревья аккуратно подстрижены, солнце снова попадало во двор. Фасад больше не крошился, дверной молоток — блестел. Дом стал… приличным.
Чудо? Нет, Мелоди.
Даже внешний вид самой Люсианы преобразился. Волосы — волны золота, кожа — светится, глаза — сверкают, как аквамарины. Мелоди даже вдохнула жизнь в её унылое мамино платье — из мы́ртлового оно стало, хм… «ярко-зелёным с претензией». Ретро-роскошь! А главное — бесплатно.
Она снова могла пригласить подруг — и впервые хотела это сделать.
— Как скажете, миледи, — наконец кивнула Мелоди. — Что скажете на следующую неделю?
— Идеально! Спасибо, Мелоди!
Люсиана подскочила и крепко обняла служанку.
— Господи боже, миледи! Так непристойно! Вы же леди!
— Но ты ведь не говоришь мне остановиться, верно? Признайся, тебе это нравится.
— Где вы научились так разговаривать?!
— Прости, прости! — хихикнула Люсиана, отпуская её. — Просто не смогла удержаться.
Она и понятия не имела, что её ждёт впереди.
— Нам ещё многое нужно успеть, — выдохнула Мелоди.
— Что именно?
— Образовательное.
Пробуждённого зверя уже не спрятать в коробку.
— Клянусь всеми богами, Мелоди, это невозможно! Я сдаюсь!
— Ничего невозможного нет, миледи. Не останавливаться. Раз-два. Раз-два! — Мелоди хлопала в такт, пока Люсиана, балансируя десятью толстыми фолиантами на голове, пыталась элегантно шагать по вестибюлю. — Подбородок выше, взгляд вперёд! Спинка прямая! Центр тяжести назад! Ходим, как по канату — изящно, благородно!
И да — в поместье действительно явился ад.
— Шея… ломается… — прохрипела Люсиана. Сделала неверный шаг, фолианты полетели в пол, а за ними и она.
— Ай-ай-ай…
Мелоди опустилась рядом, положила руку на её руку. Потом помогла встать, улыбнулась с такой святостью, что позавидовал бы ангел. Облегчение залило Люсиану с головы до пят. Ну всё, наконец конец…
— Ещё раз. С самого начала.
— Что?! Нет, Мелоди?!
Мелоди уже тащила её обратно к старту. Книги — по какой-то, очевидно, магии — вновь легли ей на голову.
Святая Мелоди исчезла. Осталась сержант Мелоди.
— Ещё раз! Раз-два! Раз-два!
— Нееееееет!!!
Мелоди когда-то звалась Мизунами Рицуко — вундеркинд из вундеркиндов. Её талант был врождённым и выстраданным. Она не просто «умела» — она работала. Много. И жестко. Особенно по отношению к себе. Но, к сожалению, и к другим тоже.
Хотя Люсиана считала, что от переломов шеи можно было бы и воздержаться.
Подготовка к чаепитию шла как по маслу. Уроки тоже.
В последний день, оба вздохнули с облегчением: одна — потому что освоила базовую этикетку, другая — потому что осталась жива. Причины разные, улыбки одинаковые.
Мелоди отправилась за покупками, уверенная: к завтрашнему дню всё готово.
Но — как это бывает в сказках — вдруг послышался всплеск, и что-то зловеще пахнущее фруктовым уксусом заливает её с головы до пят.
Она обернулась.
Перед ней стояла горничная — юная, с заплетёнными тёмными косами. В одной руке бутылка, в другой — пробка. И бутылка всё ещё смотрела прямо на Мелоди.
Пожалуй, это объясняет, почему я слышала, как кто-то спрашивал, можно ли “откупорить” это для “проверки аромата”…
Прошло несколько молчаливых секунд, за которые в лице девушки не осталось ни капли цвета.
— Я-я-я... Простите! Я такая неуклюжая!
Мелоди уже открыла рот, чтобы утешить её — мол, с кем не бывает, — но не успела.
— Простите! Я — Паула, я служу вон в том доме, идём скорее! Я приготовлю вам ванну и всё почищу!
— Я, э-э… Мелоди. И правда, ничего страшного…
— Вот, господин продавец! За уксус! Пошли быстрее!
— Да я ж пытаюсь объяснить… Постой! Ну хоть на секунду!
Паула абсолютно не слушала. Она просто утащила Мелоди за собой — прямо к месту службы.
Они пришли к небольшому дому где-то между Верхним и Нижним районами — слишком скромному для дворян, но всё же не совсем крестьянскому. Возможно, здесь жил барон. Или, чего доброго, рыцарь — и то с приставкой «по заслугам».
Пока Мелоди мысленно разбиралась в сословной лестнице, её уже привели в ванную.
— Пожалуйста, миледи. Пока вода тёплая. Я займусь вашей одеждой.
Вихрь уносил всё дальше. Не успела она опомниться, как осталась совершенно голой и вот-вот собиралась окунуться. У Паулы, надо сказать, руки росли из нужного места — по крайней мере, когда дело не касалось закупоренных бутылок.
— Ну, раз уж я тут...
Мелоди сдалась, ополоснулась и медленно погрузилась в воду.
— Какое странное ощущение, — пробормотала она, опускаясь по плечи. — Ванна — керамическая, западная, а ритуал — японский.
В современном западном мире купание не было чем-то замысловатым: наливай воду да лезь. И вовсе не обязательно было при этом мыться. А здесь — явная восточная традиция: сперва отдельный душ, потом уже погружение.
Мир, в который попала Мелоди, был, мягко говоря, странным. Горничные выглядели так, будто их вытащили из Англии XIX века, а всё остальное — словно из сборника «Средневековая Европа в картинках». И даже это ещё не всё: магия, смывающиеся унитазы, западные ванны с японскими ритуалами… Всё это казалось откровенно нелогичным.
— Словно кто-то насобирал все лучшие куски с Земли и слепил из них антураж, — хихикнула она от нелепости этой мысли.
Где бы она ни находилась, это место явно не имело ничего общего с её прежним миром. Общество и культура здесь развивались независимо. Всё, что казалось похожим — просто совпадение, решила она.
Сколько времени прошло с тех пор, как я в последний раз лежала в ванне, которую приготовил кто-то другой?
Она откинулась назад, вытянула ноги и беззаботно загугнила под нос. И вправду, когда в последний раз она могла себе это позволить? Ванна, в которой можно было растянуться… такого не было с прежней жизни. Да и пусть. Она заслужила это.
— Может, стоит... дать себе слабину. Впервые за долгое время.
И дала. В тишине и покое, редких нынче, она сняла чары с волос и глаз. В отражении воды на неё смотрели лазурные глаза, обрамлённые серебряными прядями.
Селести.
Она улыбнулась, вспомнив мать. Давненько, мам. Я теперь горничная. Осталось только стать самой идеальной в мире.
— Ага, — пробормотала она. — Вопрос только — как именно?
Она уставилась в потолок, раздумывая. Что вообще значит быть самой идеальной горничной?
Потолок, к сожалению, ответов не дал. Может, мама знала? Или Селена? Что значила «идеальная горничная» для неё? Похоже, только боги могли ответить на этот вопрос.
Если навскидку — то идеальная горничная, наверное, просто идеальна. Всё умеет и всё делает лучше всех. Ну, вот к этому я и буду стремиться.
Быть универсальной служанкой у Рудельбергов звучало как отличный первый шаг. Рицуко узнала немало о работе горничной, но теперь ей предстояло применить знания на практике. Этот опыт был ей необходим, если она действительно хотела сдержать клятву, данную матери.
С её тела стекала вода, когда она поднялась из ванны — чистая, тёплая, и чувствовала она себя лучше, чем за много месяцев. Пора было идти в раздевалку. Надеюсь, Паула уже приготовила форму.
Пока она размышляла, все мысли крутились только вокруг матери. Отец, от которого она унаследовала свои сверкающие серебряные волосы, ни разу не пришёл ей в голову. Мечта стать горничной будто вытеснила его из памяти. Бедняга.
Отсутствующего отца, впрочем, мы оставим. Потому что, когда Мелоди потянулась, чтобы открыть дверь в раздевалку, та открылась сама.
На пороге стоял мужчина с рыжими волосами. Голый. Совершенно. Абсолютно. Голый.
Тишину нарушил лишь один испуганный звук. Сцена будто зациклилась. Мелоди таращилась на него — не столько смущённо, сколько в полном замешательстве.
Их взгляды встретились. Потом его опустились. Ниже. До шеи. До ключиц. До груди. Ниже.
— Ты… ангел, — прошептал он.
Мелоди, чисто на рефлексах, всадила ладонь ему в пресс.
— В небытие — Dimenticate!
Технически, это заклинание ещё было в разработке. Мелоди до конца не знала, подходит ли громовая магия для заклинания амнезии. Оставалось выяснить много: где лучше применять удар, сколько держится эффект, насколько выборочная амнезия… На текущем этапе заклинание больше походило на электрошокер, чем на средство стирания памяти.
Но какой это был электрошокер!
Вспышка света — и мужчина дёрнулся в судорогах. Без особых звуков рухнул навзничь. Утром у него, конечно, будет болеть затылок, но это уже не проблема Мелоди. За то, что он испортил её девичью невинность взглядом — справедливо.
В обеих своих жизнях Мелоди почти не сталкивалась с мужчинами, так что это происшествие можно считать ускоренным курсом. Даже в бессознательном состоянии у него было слишком уж много… анатомии, которую она совершенно не собиралась запоминать.
Наглец! — возмущённо подумала она, закутавшись в полотенце. Даже постучаться не удосужился, или... Погоди-ка.
Постепенно разум начал брать верх над эмоциями, и Мелоди начала разбирать ситуацию. По логике, этот мужчина мог быть только...
К дверям застучали шаги. Она в спешке привела себя в порядок:
— Почерней — Annerire!
— Мелоди, ты в порядке?! — вбежала Паула. — Господин?! Что он здесь делает?!
Боги, спасите, я так и знала! Я только что огрела владельца особняка!
Имя этого самого «господина» — и настоящая личность рыжеволосого голого мужчины — сэр Лектиас Фроуд.
