Переводил и редактировал Капитан Глум! То ли еще будет!

***

Утро началось с того, что Люсиана стояла у входа в здание общежития, безупречно одетая и готовая к выходу.

На ней был пиджак насыщенного зелёного цвета с серебряной вышивкой и плиссированная юбка до колен. Ноги прикрывали чёрные колготки, а на груди красовался ярко-красный бант — знак того, что она ученица первого курса.

Такой стиль формы... ну, чересчур стереотипный. Выглядел он немного не к месту, зато совершенно органично вписывался в двухмерную реальность, откуда пришёл этот мир.

Да-да, несмотря на то, что всё тут вдохновлено Европой времён Средневековья, ученики Королевской академии щеголяли в пиджаках — предмете гардероба, появившемся только в XIX веке. Ах, удобная отомэ-мира, да здравствует эстетика!

— Это... не выглядит на мне странно, правда, Мелоди?

— Ни в коем случае, миледи. Вы выглядите просто великолепно. Вы точно всё собрали?

— Угу! Я всё проверила дважды, всё с собой.

Люсиана с уверенной улыбкой похлопала по сумке, но Мелоди, похоже, осталась не убеждена.

— Миледи, вы... проверяли содержимое, вытаскивая всё наружу?

Промах на церемонии посвящения до сих пор стоял у неё перед глазами. И после такой оплошности вернуть доверие своей горничной Люсиане было ой как непросто.

— Т-тогда я просто ещё раз всё проверю! На всякий случай!

Не выдержав давления, Люсиана тут же сдалась и открыла сумку, чтобы ещё раз всё проверить...

— Ааа! Где мой пенал?!

Так вот как началось её первое утро.

— Угх... я же чуть не опоздала в первый же день...

Хотя она сразу же вернулась в комнату, найти пенал оказалось задачкой не из лёгких — тот каким-то образом застрял между столом и стеной. Казалось, сама судьба сговорилась против неё.

К счастью, готовиться к занятиям она начала ещё ни свет ни заря, так что опоздать всё же не успела.

Для справки: общежитие располагалось в юго-восточной части Академии, и путь от него до главного здания занимал примерно десять минут пешком.

Само здание выглядело совсем не как японская школа — скорее, это было что-то в духе западноевропейской архитектуры: кирпичная кладка, классические фасады, зелёные насаждения по периметру. Всё вместе создаёт торжественную атмосферу — прямо как в старинных английских школах для элиты.

— Ух ты... какое большое...

Хотя, по правде говоря, всё это мало волновало Люсиану.

Следуя по дорожке от общежития к зданию школы, она заметила, что по тому же пути идут и другие ученики — в том числе старшеклассники.

Поскольку теперь все жили на территории Академии, неудивительно, что все — независимо от курса — шли в одно и то же время. И это были действительно ученики: ни одного слуги поблизости не наблюдалось.

Причина проста: в учебное здание допускались только студенты, преподаватели и специально уполномоченный персонал. Слугам, независимо от их обязанностей, вход был запрещён, за исключением экстренных случаев. Администрация этим особенно гордилась: «На территории Академии и знать, и простолюдины должны быть самостоятельны!» — говорили они. И эта традиция существовала задолго до появления новых общежитий.

Ведь, если позволить благородным деткам перекладывать даже мелкие хлопоты вроде переноски сумок на слуг, за этим скоро последуют и куда более вопиющие привилегии. Так что запрет был введён с самого начала.

Видя, как по той же дорожке идут потенциальные одноклассники, Люсиана постепенно успокоилась и решительно направилась к главному зданию.

Внутри перед большим доскообразным щитом — табло с объявлениями — собралась внушительная толпа. Именно здесь ученики узнавали, в какой класс они попали. И каждый, независимо от курса, переживал по-своему.

— Так, первокурсники должны быть...

— Люсиана!

— Мисс Люсиана!

На знакомые голоса Люсиана радостно обернулась и тут же узнала их обладательниц.

— Беатриса! И Милиария тоже! Доброе утро!

— Доброе утро, Люсиана.

Живая и весёлая девушка с каштановой косой — это была Беатриса Лиллерткруц, дочь виконта.

— И вам доброго утра, мисс Люсиана.

А обладательница изящной улыбки и фиолетово-синих волос — Милиария Фаронкальт, дочь барона.

Обе происходили из дворянских домов, поднявшихся за счёт покупки земель у Рудельбергов два поколения назад. С детства они были близкими подругами Люсианы. В последний раз виделись они ещё на Весеннем балу — более двух месяцев назад.

— Столько времени прошло...

— Эти два месяца были такие бешеные, ни разу не получилось встретиться...

— Ну, после того, что случилось на Весеннем балу, неудивительно, что нас всех заперли дома.

То самое событие, позже прозванное «Налётом на Весенний бал», задело не только эту троицу, но и всех других дворян. Многие семьи и вовсе запретили детям выходить из дома после того, как Академия временно закрылась.

— Потом вроде бы всё улеглось, но...

— Но что-то ещё произошло, и встретиться снова не вышло...

В то время Академия разослала ученикам учебники и материалы, чтобы они готовились к возобновлению занятий через месяц. В результате будущие студенты оказались завалены двухмесячным объёмом уроков, и даже несмотря на снятие ограничений, большинство всё ещё сидело дома.

— Да... времени на отдых совсем не осталось...

— Эм... Люсиана? Ты чего?

— У тебя какой-то... странный взгляд...

В глазах Люсианы застыл пустой, бессмысленный взгляд в тысячу ярдов... Ей вдруг вспомнилось, как одна суровая горничная устроила ей спартанские курсы выживания, прикрываясь «заботой».

— Впрочем, не важно. Пошли смотреть, кто в каком классе.

— А? Ч-что? А, да. Вроде народу поубавилось, легче будет пробиться.

Голос Беатрисы, с напором сменившей тему, словно вернул Люсиану к жизни.

— Фуфуфу, было бы здорово, если бы мы попали в один класс...

С надеждой в сердце троица подошла к доске. А распределение оказалось таково:

— Я — в классе C, мисс Беатриса — в классе B, а мисс Люсиана — в классе A.

— Похоже, нас снова развели... Ну что ж, не всегда же всё по-нашему.

— Гррр, ну как так! Мы все трое в разных классах?!

Разочарованные, но не подавленные, они направились в сторону аудитории первокурсников.

— О, кажется, класс A здесь.

— А класс B — прямо по соседству, класс C — чуть дальше. Значит, не так уж далеко. Может, хоть на обеде увидимся?

Слова Беатрисы явно успокоили Люсиану. У неё ведь не было больше знакомых в столице, и мысль о том, что хотя бы в обед кто-то будет рядом, грела душу.

На этом троица и распрощалась. Войдя в свою аудиторию, Люсиана ощутила, как внутри все разговоры тут же стихли, а на неё уставились десятки глаз.

— Ик!?

Она едва сдержала испуганный вскрик, быстро сверилась с табличкой рассадки и торопливо метнулась к своему месту.

— Это же фея Весеннего бала...

— Нет, теперь она Принцесса-герой, разве нет?

— Да ну, звать кого-то вроде неё из дома Рудельберг феей или героем... смешно!

Сначала Люсиану прозвали феей после того, как её ослепительная красота поразила всех на Весеннем балу. Но затем, когда она рисковала жизнью, спасая принца Кристофера от таинственного нападавшего, её окрестили Герой-принцессой.

С тех пор она почти не показывалась на публике, и теперь оказалась под пристальными взглядами сверстников. Уловив отголоски пересудов, она мигом залилась краской от стыда...

Разумеется, не всё, что обсуждали за её спиной, было лестным — немало людей по-прежнему насмехались над ней как над разорившейся дочерью дома Рудельберг...

Сдерживая тяжёлый вздох, она добралась до своего места.

Сидеть ей предстояло в среднем ряду: окно — слева, сзади — юноша, справа — девушка, впереди — тоже девушка. К счастью, никто из них, похоже, не обсуждал её положение, и Люсиана уже начинала понемногу расслабляться, как вдруг соседка справа захлопнула учебник и повернулась к ней.

— Приятно познакомиться! Надеюсь, мы подружимся и узнаем друг друга получше за этот учебный год. Я Луна Инви... Ох, миледи Люсиана?

— Леди Луна...?

К немалому удивлению Люсианы, её соседкой оказалась не кто иная, как Луна из дома Инвидия — та самая, с которой они познакомились вчера.

— О, миледи Люсиана! Кто бы мог подумать, что вы окажетесь не только моей соседкой по общежитию, но и по парте. Это так радует.

— Взаимно, леди Луна. Я с утра нервничала, так что увидеть вас здесь — настоящее облегчение.

Улыбаясь в ответ лучезарной улыбке Луны, Люсиана чувствовала, как прежняя скованность растворяется.

(Ааах... эта улыбка такая умиротворяющая... прям исцеляет... немножко завидую такой чудесной улыбке...)

Хотя внешне Луна была самой обычной, её улыбка с лихвой это компенсировала — в ней таилась какая-то загадочная притягательность. Люсиана считала, что в совершенстве освоила все приёмы, которые вдалбливала ей Мелоди, чтобы производить идеальное впечатление, но всё это блекло на фоне искренней, тёплой улыбки Луны. Она была по-настоящему доброй и естественной.

И именно поэтому Люсиана случайно допустила оплошность.

— Ещё раз — буду очень рада учиться вместе, миледи Люсиана.

— Ага, я тоже рада! Будет здорово!

С этими словами Люсиана энергично показала Луне большой палец вверх — и в этот миг её благородная манера речи слетела, как пыль с книжной полки.

— …

— …

— Эм... леди Люсиана? Только что вы...

— А..! П-прошу прощения! Я проявила ужасную бесцеремонность, простите меня, леди Луна!

Они обе замерли, нервно глядя друг на друга, и Люсиана почувствовала, как щёки заливает жар. Она резко опустила голову. Хотя это и было случайностью, выставлять свою настоящую сущность перед человеком, с которым только познакомилась, оказалось неожиданно неловко. Но не успела она придумать, как выкрутиться, как услышала сдавленный смешок соседки.

— Хе-хе... Ах, простите меня.

Луна, густо покраснев, извинилась, с трудом сдерживая смех. Как же это мило... Стоп, не отвлекайся!

— Ааа... нет, я... правда, простите, это было невежливо с моей стороны. Я обещаю впредь быть…

— Не стоит извиняться, леди Люсиана. Наоборот, я бы хотела, чтобы вы вели себя со мной проще.

— ...более сдержанной… а? Простите, что?

— Извините, что рассмеялась — я вовсе не хотела вас задеть. Просто вы были так милы в тот момент, леди Люсиана, что я не смогла сдержаться… И, знаете, мне показалось, что это лёгкое, непринуждённое общение вам очень идёт.

Луна опустила взгляд, будто тоже смутилась, но продолжила:

— И если вы не против… Могу я тоже обращаться к вам более по-дружески?

— Что вы имеете в виду, леди Луна?

— Вчера я старалась быть как можно вежливее, ведь это была наша первая встреча… Но раз уж теперь мы будем видеться каждый день… Если вы не против, леди Люсиана, можно я буду говорить с вами более непринуждённо? Или…?

Луна бросила на неё застенчивый взгляд исподлобья, щёки её алели, а улыбка была по-настоящему робкой и искренней.

После этих слов Люсиана расплылась в самой широкой улыбке за день и —

— Конечно можно! Зови меня просто Люсиана! Не стоит нам быть такими чопорными друг с другом!

— Спасибо, Люсиана. Тогда ты можешь называть меня просто Луна.

Луна тоже, краснея, подняла большой палец вверх в ответ... Такая милая, такая драгоценная…!

Так, в свой первый день в Академии, Люсиана обрела нового друга.

Но стоило им прийти к взаимопониманию, как в классе началось оживление.

— О, Ваше Высочество, вы сегодня в хорошем настроении.

— Доброе утро, леди Анна-Мари.

— Всем привет, доброе утро. Похоже, теперь мы одноклассники. Надеюсь, поладим.

— Доброе утро. Хоть мне и хотелось бы поболтать, но, кажется, наш преподаватель уже скоро придёт. Давайте займём свои места.

Как оказалось, в этот класс попали ещё два самых известных ученика их года — кронпринц Кристофер Теолас и маркизова дочь Анна-Мари из дома Виктиллиум. При их появлении в классе поднялся настоящий шум, но те ловко и мягко усмирили общее возбуждение.

— Хо, значит, и они в нашем классе… Я не знала.

— Фуфуфу, я тоже. Но у нас и так дел хватало, не до того было.

Люсиана и Луна молча наблюдали за происходящим. Люсиана вполне понимала тех, кто хотел бы поприветствовать принца Кристофера и леди Анна-Мари — она сама познакомилась с ними на Весеннем балу, — но, глядя на всеобщее оживление, решила воздержаться.

И как раз в этот момент её взгляд пересёкся с Анна-Мари — глаза той будто улыбнулись, и Люсиана непроизвольно ответила ей такой же тёплой улыбкой.

Конечно, было жаль, что в её классе не оказалось двух самых близких подруг… но зато были Луна и Анна-Мари, а это уже немало.

— Кстати, ты ведь знакома с леди Анна-Мари, да?

— Ага! Подожди… откуда ты знаешь?

Луна задала вопрос, наблюдая, как Анна-Мари идёт к своему месту в конце класса, а Люсиана в ответ сама задала вопрос.

— Я тоже была на Весеннем балу. Все, кто там был, видели, что ты стала настоящей звездой вечера, и как близко ты была к Его Высочеству и его спутникам после случившегося.

— В-все…?

Люсиана внутренне взвыла от стыда — она понятия не имела, что её поведение на балу вызвало такой резонанс. У неё не было ни нужных связей, ни светского опыта, чтобы как-то пережить это внимание.

(Ааа… как стыдно… И как мне теперь в класс ходить…)

— Фуфуфу, да ты преувеличиваешь. К тому же, раз в классе есть Его Высочество и леди Анна-Мари, остальные скорее будут следить за ними, чем за тобой, так что тебе не о чем волноваться.

— Ой, точно. Уфф, какое обле–... Э?!

— Люсиана? Что случилось?

Стоило Люсиане немного расслабиться, как вдруг по спине пробежал холодок. Она почувствовала чей-то тяжёлый взгляд и, медленно повернувшись, заметила…

— Ах да, забыла сказать — она тоже с нами в классе.

— Д-да, я только сейчас заметила...

...дочь герцога, леди Оливию из дома Ринкот’дор, сидящую в самом конце ряда.

Её пышные светлые волосы были аккуратно собраны в пучок, подчёркивая изящную шею и придавая более взрослый, соблазнительный вид. Золотые глаза с острым взглядом идеально сочетались с мягкими чертами лица. Многие считали её первой красавицей потока... если бы не Анна-Мари.

Несмотря на более высокий по рангу род, Оливия Ринкот’дор уступала Анна-Мари по всем статьям — и во внешности, и в уме, и в талантах. А учитывая, что Анна-Мари была главной кандидаткой в невесты для кронпринца, оставалось только ждать официального объявления.

И вот эта самая леди Оливия сидела напротив Люсианы с на вид приветливой улыбкой, но…

(...Глаза у неё совсем не улыбаются!)

Люсиана и представить не могла, что столкнётся с ней вновь — и теперь изо всех сил старалась не встречаться с ней взглядом.

Она хорошо запомнила, как заклинание Мелоди отреагировало на Оливию: на Весеннем балу оно ясно дало понять, что дочь герцога настроена к ней враждебно.

Сама Оливия, между прочим, была уверена, что займёт второе место по популярности на балу (сразу после Анна-Мари), и совершенно не ожидала, что какая-то выскочка вроде Люсианы перебьёт её позиции.

— Ты точно в порядке, Люсиана?

— Эм, ну... пока ничего не происходит, так что, наверное, беспокоиться не о чем?..

Люсиана вздохнула про себя. Ну да, невозможно ведь ладить со всеми подряд. Главное — не нажить себе лишних врагов.

(Но всё-таки... почему герцогская дочка так уставилась именно на меня?..)

Пока она об этом размышляла, дверь в класс вновь отворилась — вошёл мужчина лет тридцати с короткими седыми волосами, зачёсанными в лёгкий ирокез, и строгим взглядом, не терпящим возражений. На нём был простой преподавательский плащ, под которым угадывалось тренированное тело. Он уверенно проследовал к кафедре и заговорил:

— С сегодняшнего дня я буду руководить этим классом и вами. Зовут меня Регис Боуэнберт. Его Величество даровал мне скромный титул виконта, но... для отпрысков знатных домов это, вероятно, неважно. Не имеет значения. Пока вы учитесь в Академии — вы прежде всего ученики, а не дворяне. Я никому не делаю поблажек и не потерплю жалоб.

Гнетущая аура, исходившая от него, будто окутала весь класс — все притихли.

— Есть вопросы?

— Н-нет, сэр!

(О нет... Кажется, этот учитель будет очень строгим... Как бы выжить на его занятиях...)

— Очень хорошо. Что касается оставшегося времени... Сегодня занятий не будет. Вместо этого вы можете познакомиться друг с другом, побеседовать. Но прежде чем вы к этому приступите…

Регис с грохотом швырнул на стол стопку бумаг.

— Сегодня начинается летний сезон. Обычно у нас проходят промежуточные экзамены в конце весеннего… но, как вы знаете, в этом году были... определённые обстоятельства. Так что…

Ученики замерли, не сводя глаз с преподавателя, затаив дыхание, надеясь, что всё обойдётся...

…но тут многие вспомнили: в прошлом месяце Академия разослала учебники с особыми указаниями.

И как раз в этот момент губы Региса растянулись в широкой ухмылке.

— …Я надеюсь, что вы все внимательно следовали тем указаниям, поэтому... сейчас у нас начнётся промежуточный экзамен.

Так началась новая жизнь в Королевской академии.