— Я никогда не влюблялся в тебя. Ни сейчас, ни раньше, — отрезал я, решительно обрывая её надежды.

— Что? Да ладно! Серьёзно?

— Почему ты вообще думаешь, что я вру? Ты тогда была просто командиром-сорванцом.

— Грр... А я-то была уверена, что ты сразился наповал моей мужественностью.

— Так значит, я в этой паре женщина?

— Ахаха! Да шучу я, шучу, — рассмеялась Миори и пошла вперёд. Я двинулся за ней.

— Кстати, чем ты сегодня занималась? — спросил я.

— Тренировки не было, вот я и встретилась с подругами из средней школы. С Саю и Каной, ну ты понял.

Да, помню эти имена. Они были в компании «популярных» в нашем классе. Вряд ли они вообще вспомнят моё имя — не дотягиваю даже до «знакомого».

— М-м, — буркнул я, не особо выразительно.

— Сам же спросил, а сам не слушаешь. С таким подходом ты никогда не станешь популярным, — укорила Миори и покосилась на меня.

— Угх, — я хотел что-то возразить, но язык не поворачивался. Раньше мне было плевать, нравлюсь я кому-то или нет, и я бы что-нибудь съязвил. Но теперь цель — завоевать внимание Хошимии. Надо становиться популярным у девушек. Так дальше жить нельзя.

— Ну ладно, — вздохнул я. — Что мне тогда делать?

— Просто нормально отвечай. Говори так, будто тебе действительно интересно.

— Понял.

— Вот это уже лучше, но всё ещё не разговор. Надо вставлять реплики вроде «Да-да, точно!», или «Вот это круто!», чтобы общение текло, понимаешь?

— Да-да, вот это круто! — попугайничал я.

— О боже, — Миори всплеснула руками. — Если реагируешь не в тему — сразу видно, что не слушаешь. Ясно? С другими людьми ты прямо сама учтивость, а со мной — ворчливый дед.

Она вздохнула и пожала плечами.

— Бессовестный какой.

— Смысл мне притворяться перед человеком, который знал меня ещё в средней школе?

— Ага, значит, вот как ты думаешь, — сказала она с серьёзным видом и похлопала меня по плечу.

Пожалуйста, Миори, ты, конечно, своя, но я всё ещё нервничаю, когда меня трогают девушки. Прекрати уже, а?

— О, смотри, автомат, — указала она на ближайший аппарат.

О, ностальгия. Раньше я часто здесь покупал сок — можно было выцепить банку меньше, чем за сотню.

— Ты же почти дома. Попьёшь там, — заметил я.

— Эй, я же тебе помогла выбрать одежду. Угости меня чем-нибудь~ ♪ — просияла она невинной улыбкой.

Если только сок — не страшно, подумал я, и опустил монету в автомат. Не колеблясь ни секунды, Миори нажала на упаковку клубнично-апельсинового сока.

— Спасибо!

— Ты вечно этот берёшь. Ничего не меняется, — сказал я.

Почему-то она вдруг застыла.

— Хм? А правда, чего я его выбрала?

— Ты чего несёшь? Всё нормально с головой?

— Ну, я, конечно, люблю клубнично-апельсиновый, но в последнее время почти не пила. Наверное, просто захотелось — как раньше. Или это старые привычки вернулись?

— Ммм, ну, вроде понимаю, о чём ты, — ответил я лениво и купил себе банку чёрного кофе.

— Эй! А ты тут тоже должен был следовать старым привычкам!

— Я уже не помню, что пил тогда! У меня семь лет новых воспоминаний — всё затуманили.

— Ты всегда брал яблочный сок.

— Серьёзно? Удивительно, что ты это помнишь.

— Потому что он тоже стоил сто йен, как мой, но был в жестяной банке и чуть побольше. Ты вечно твердил, что так выгоднее. Но вообще, почему ты помнишь только, что пила я?

Да, звучит как спор, который я бы затеял в детстве. Сто йен тогда казались целым состоянием.

— Ну, ты ведь всё обожала, если там были клубника. Только на это и смотрела.

— Почему-то мне от этого неприятно.

— Почему?

— Потому что ты теперь пьёшь чёрный кофе, и кажется, будто ты уже взрослый.

Вот бы взросление действительно зависело только от кофе… В университете я столько его выпил, что он перестал казаться горьким.

— Ну, люди меняются, — сказала Миори и вдруг, не спрашивая разрешения, начала фотографировать меня на телефон.

— Эй, это моя фраза! — пробормотал я, наблюдая, как бывшая командирша в шортах превратилась в такую... женственную девушку. — Прекрати фоткать меня!

— Ну что ты, твой внешний вид — результат моей работы.

— Только не вздумай выкладывать это в «Минсту». Я с тебя возьму штраф, если выложишь.

— Ахаха! Да ты что, решил, что стал моделью, только потому что стал симпатичнее?

— Эй, послушай ты...

— Кстати, как тебе отреагировали?

— Да особо никак, — пожал я плечами. Но в голове сразу всплыл момент, как Хошимия похвалила меня. — Хотя… один комплимент я всё-таки получил.

Чёрт, кажется, я улыбаюсь.

— Оу? Рад за тебя. Это же было на «Спорт-Ча», да?

— Ага. Спасибо тренировкам — выносливости хватило с головой...

Я продолжил рассказывать, как прошёл день, и сам не заметил, как мы подошли к моему дому.

Эээ... почему я вообще столько болтал? Даже утро рассказал. Наверное, потому что Миори отвечала так естественно и в тему, что я сам не заметил, как разговор захватил.

— Ладно, бывай, Нацуки. Если будет что-то интересное — сразу мне расскажи, ясно? — с улыбкой сказала Миори и направилась домой.

М-Миори... она куда опаснее, чем казалась на первый взгляд!

Спустя пять дней, в четверг после уроков, Нанасэ подошла к моей парте, уже собрав рюкзак.

— Ну что ж, пойдём, Хайбара-кун.

Или мне показалось, или весь класс затаил дыхание, когда она это сказала?

— Ага, — кивнул я, встал и пошёл с Нанасэ. Остальные четверо сразу же слиняли по клубам, как только закончилось классное собрание. Даже Хошимия ушла — в литературный клуб.

— Интервью будет, но чисто формальное, — пояснила Нанасэ. Мы шли к её месту работы — кафе Mares. У неё была смена, а у меня — собеседование.

После той субботней прогулки я на днях заглянул туда один. Атмосфера в кафе показалась спокойной и приятной, и я попросил Нанасэ замолвить за меня словечко.

— С твоим характером, Хайбара-кун, всё пройдёт без проблем.