— Нет… Я тогда вообще не думал о таких вещах. — В памяти промелькнули картинки из старших классов. Тогда, на первой попытке «дебюта», я вступил в баскетбольный клуб. Идея была примитивная — мол, если я влеплюсь в секцию по футболу или баскетболу, все подумают, что я бодрый, весёлый парень. В итоге я выбрал баскетбол — из-за роста.

И это была огромная ошибка.

Даже тем, у кого хотя бы был спортивный бэкграунд, в нашем баскетбольном клубе приходилось нелегко. А я, простите, принадлежал к так называемому «клубу "иду домой"». Никакой спортивной подготовки, никакого опыта — ноль. Я не вывозил тренировки вообще, и другие ребята смотрели на меня, как на опухоль. Противную и позорную.

А потом, когда меня возненавидел весь класс, клубу стало даже не нужно делать вид, будто мы одна команда. Со мной разговаривали только когда совсем уж деваться было некуда.

Воспоминания были такими болезненными, что хотелось тут же залезть под одеяло и валяться там без остановки.

— Эх, обидно. Ты ведь довольно высокий, Нацуки. Тебе бы тоже заняться баскетболом, — заметила Миори.

— Я в средней школе состоял в клубе «уходи домой». Для меня это слишком!

— Да ну, не может быть. Ты же высокий — справишься!

Вот и я так думал… когда впервые пошёл в баскетбольный клуб, — горько подумал я. Хотя, если по-честному, из-за того, что мне не хватило смелости бросить, я кое-чему всё же научился. Так что, может, сейчас получится. Но, в конечном счёте, проблема даже не в баскетболе — а в том, что я не умею с людьми. Господи, это так угнетающе. Зачем я вообще родился…

Негативные мысли начали быстро раскручиваться, и настроение стремительно пошло ко дну.

— Ой, пора заканчивать. Скоро же церемония поступления, — прервала мои размышления Миори, глянув на часы.

— Ага. К тому же дорога не близкая, — согласился я. До школы было пять станций, и поездка занимала примерно час.

— Ну всё, до встречи в школе! Пошли домой, Ку-тян! — позвала она свою собаку, которая всё это время терпеливо ждала у её ног. Миори потянула поводок и зашагала прочь.

Утренняя пробежка пошла наперекосяк, но зато я снова наладил контакт с бывшей одноклассницей. История уже начала меняться.

Пока я брёл домой, в голове крутилась мысль: всё идёт совсем иначе, чем раньше.

Дома я принял душ, позавтракал и переоделся в школьную форму.

— Ай-ай-ай. Какой красавец вырос! — воскликнула мама.

Я уже собирался выходить, старательно отмахиваясь от её чрезмерных похвал. В последнее время она начинала нахваливать буквально всё подряд — и я уже начинал понимать, что такое слепое обожание... то есть, родительская любовь.

На выходе я пересёкся с Намикой. Она три секунды уставилась на меня в форме и шёпотом сказала:

— Хорошего дня.

— Спасибо. Тебе тоже, — ответил я.

Доехал до ближайшей станции на велосипеде и втиснулся в поезд. В это время там было тесно, хотя в Гумме многие ездили на машине. Наверняка Миори ехала этим поездом или предыдущим — но я её не заметил. И даже если бы заметил — что бы я сделал? Мы ведь не настолько близки, чтобы идти вместе.

Чёрт, как давно я ездил в школу на поезде… Прямо как в старые времена. Я горько усмехнулся — раньше я ехал с глазами мёртвой рыбы.

И тут я почувствовал на себе чей-то взгляд и повернулся налево. Наши глаза встретились с девушкой в такой же новой школьной форме, как у меня. Я тут же отвернулся. Щёки у неё были чуть порозовевшими — похоже, она не злилась. Форма была с той же школы — Рёмэй.

Если бы я был общительным, завёл бы с ней разговор прямо сейчас. Но у меня не хватило смелости. По моей тактике, действовать стоило только тогда, когда всё чётко просчитано и продумано. В терминах RPG я был тем, кто не просто прокачивается до потолка, но и каждый удар наносит строго по стратегии. Раньше я таким не был, но фиаско в старшей школе явно повлияло на мой характер.

Поезд наконец-то подъехал, пока я думал о каких-то пустяках. От станции до школы было всего пять минут пешком. До начала церемонии поступления оставалось ещё много времени.

Вдоль дорожки к школе стояли деревья сакуры, усыпанные пышными цветами. Под этими живописными цветами шли многие ученики в такой же форме, как у меня.

И вдруг мой взгляд зацепился за одну из них.

— Ах... — вырвалось у меня инстинктивно.

Это была девушка, которая улыбалась и шла в середине группы из шести человек. У неё были светлые волосы до плеч — и я знал, что это её естественный цвет. Лицо — просто сногсшибательное. При этом в ней была какая-то ангельская невинность.

Я был далеко не единственным, кто смотрел на неё. Она заставляла повернуть головы многих из тех, кто шёл в школу.

Её звали Хосимия Хикари. Это была та девушка, которая заставляла великолепные цветы сакуры казаться лишь второстепенными актёрами. Раньше я был влюблён в Хикари, признался ей... и получил отказ. Семь лет прошло, а я до сих пор не забыл её и всё ещё думаю о ней.

Её улыбка была такой же, как я помнил. Конечно, она была такой же! Моё бешено колотящееся сердце лишь подтверждало мои чувства.

До сих пор я говорил себе, что хочу прожить яркую, счастливую юность. Это была расплывчатая мечта без чёткой цели, но теперь она появилась.

Я хочу, чтобы Хосимия полюбила меня. Я хочу встречаться с ней — в этот раз.