– Прости.
Отец Адеми, капитан стражи Моен, начал с извинений Мидо.
– Я приказал своим подчинённым пригласить его на допрос. Я не ожидал, что они свяжут его веревкой. Они не сообщили, что его отец попросил о встрече.
Мидо не мог подавить свой гнев, увидев ссадины на руках Танты, но, кроме желания разнести Моена, опустившего голову, он не произнёс ни слова.
С другой стороны, у Танты было хорошее настроение после получения кусочка жареного хлеба от Моена в качестве извинения.
– Мои подчинённые подозревают, что люди в Южном Марче убили Адеми.
– Подмена понятий. Неужели жертва может стать преступником?
– Адеми приходил сюда недавно. Все охранники лелеяли его. Поэтому в этом инциденте, в умах стражников, жертва и преступник поменялись местами.
И поэтому они относились к Танте, дружившего с Элом, чересчур грубо.
Моен снова извинился перед нами.
– Но Адеми напал на мою мать и отца.
Эл, который всё это время молчал, внёс свою лепту.
Моен недовольно посмотрел на него, когда услышал слова мальчика.
– Верно... Но свидетелей нет.
– Что ты имеешь в виду?
– Есть те, кто подозревает, что человек, которого ты видел, был не настоящим Адеми.
– Ой!
Я нечаянно повысил голос.
Щёки мальчика стали красного цвета от ярости.
– Успокойся. Я не утверждаю, что ты солгал. Просто такая возможность имеет право быть. В этом инциденте слишком много неясных моментов.
Это, безусловно, правда.
Во-первых, даже несмотря на то, что на жертв напали с топором, они получили ранения только от ударов.
Их не один раз ударили тупым концом топора и сломали кости, но не получили никаких опасных для жизни ран. Кровь была обнаружена только на лице.
Кроме того, Адеми скрылся с места происшествия, хотя у него был шанс убить обоих.
Во-вторых, почему он напал на дом Эла?
Он, конечно же, ненавидел полуэльфов, хотя были друзьями.
Однако, даже если это так, зачем он прошёл весь путь от улицы Конгресса до Южного Марча, расположенный на окраине, чтобы просто напасть на родителей Эла, а затем исчезнуть? Тем более в бурю.
Кроме того, были и необъяснимые моменты его исчезновения.
Несмотря на то, что Адеми рано принял свою Божественную защиту, но ему только десять лет.
Хоть стражники и ленивы от природы, но они не настолько бестолковые, что не способны схватить одного ребёнка.
Другая возможность заключалась в том, что Адеми немедленно покинул Золтан той ночью, но эту возможность отбросим, так как шторм был и на следующий день. Если только он не обладал магическими или чрезвычайно уникальными навыками, в тот день невозможно было выйти на улицу.
Однако, до конца не было ясно, как Адеми получил топор и почему он использовал именно этот вид оружия. Из показаний Эла и других я понял, что мальчик использовал типичный одноручный боевой топор. Его можно было брать как в одну руку, так и в две. Он любим многими авантюристами, но... стражники не используют его, а для самообороны никто не держит.
Божественная защита скандалиста особенная, но это не означает, что люди не могут использовать топоры. Их боевой стиль вращался больше вокруг использования бутылок и стульев на месте происшествия. Важно то, что у Адеми есть свои личные предметы: короткий меч и короткое копье. Он уже охотился на монстров с ними, чтобы повысить уровень Божественной защиты.
Почему он не использовал своё оружие, а топор, который он откуда-то достал?
Что касается местонахождения мальчика в ту ночь, мать Адеми сказала, что она думала, что тот учится в своей комнате. Естественно, она не следила за ним, поэтому ему удалось убежать, не попавшись.
Кроме того, Эл и другие видели Адеми, когда он напал, но потом исчез. С тех пор о нём не было никаких новостей.
Самое простое решение этих вопросов состояло в том, что Эл и его родители лгали.
Адеми сбежал из дома по какой-то другой причине и был похищен. Эл и его родители солгали, что мальчик напал на них с топором и позже сбежал, чтобы им не скрываться.
Вроде все сходится.
– Чушь собачья! – закричал Эл.
Моен в значительной степени объяснил, что и я думал в своей голове.
Естественно, он столкнулся с негативной реакцией со стороны Эла.
– Это всего лишь предположение. И есть стражники, которые так думают. Вот почему они относятся к жертвам произошедшего как к преступникам. Эти обстоятельства, вероятно, и привели к грубости.
Отношение подопечных к жертвам этого инцидента было крайне плохим.
Но, будучи причиной большинства проблем общественной безопасности, жителей из трущоб Южного Марча будут ненавидеть правительство, если объявить, что стража не поддерживает общественную безопасность....
Кроме того, Кэмпбелл, компаньон Альберта, и его два других воина родились в Южном Марче. Они убили стражника, что ещё больше усугубило негативный настрой стражников на это место.
Приняв такие отношения, это породило ненависть не только к жителям Южного Марча, но и к обычным людям города.
– Я точно видел Адеми! Держа топор, он… мать и отец… снова и снова! Он бил их топором бесчисленное количество раз! И Адеми был чрезвычайно жестоким с тех пор, как испытал свою Божественную защиту! Я очень хорошо знаю, насколько жесток он!
Эл выкрикивал все, что держал в себе.
Ни я, ни Лит не могли ничего сказать на это…
Однако…
– Но я тоже не могу поверить, что Адеми сделал что-то подобное.
– Танта?!
– Ах, да, извините! Я-я не говорю, что Эл солгал! Хм... Но это было за неделю до исчезновения Адеми. Он остановил меня и извинился за ту драку. Хотя я подумал, что он меня побьет.
Танта паниковал из-за давления друга, но он отчаянно продолжал объяснять.
– Адеми также волновался. То, что он сразу дрался из-за порыва от его Божественной защиты. Разве он не мечтал стать стражником? Разве он не упоминал раньше, что стражники не используют насилие, а вместо этого борются с ним.
– Что…
– Когда он извинился, он сказал, что теперь всё в порядке, и он не станет больше драться со мной без причины. Не похоже, что он лгал. Казалось, будто он снова стал прежним. Вот почему, когда я услышал, что он напал на родителей Эла, я удивился...
Танта как-то сумел закончить объяснение и спрятался за мной, как будто хотел убежать от взгляда своего друга.
– Теперь все будет в порядке. Как вы думаете, что он имел в виду?
– Я не знаю.
Мы с Лит задумались над объяснением Танты.
Научился ли он управлять импульсами Божественной защиты?
Пока мы были сбиты с толку, Моен вмешался.
– На самом деле, я позвал Танту-куна, потому что хотел расспросить его об этом. Верно, до исчезновения он казался намного спокойнее... Кроме того, я услышал от авантюристов с центра, что они видели, как ребята играли вместе, поэтому я хотел напрямую спросить Танту-куна о деталях.
– В тот день Адеми был в очень хорошем настроении и в качестве извинения он дал мне часть игры «Виверна», так как у него была лишняя.
Полагаю, дети умеют прощать сразу после ссоры.
Судя по тону Танты, он не испытывал ни обиды, ни сомнений по отношению к Адеми.
– Понимаю, часть игры, хах, навевает воспоминаниями. Я также часто играл в неё, когда был ребёнком.
Губы Моена слегка скривились.
Как и ожидалось, он считает, что его сын невиновен.
Это, в свою очередь, было передано стражникам, что привело к нынешней ситуации...
– Моен, что ты думаешь по этому поводу?
Я посмотрел в глаза отца обвиняемого и спросил.
Сначала Моен вытерпел мой взгляд, но вскоре отвёл глаза в сторону и ответил усталым голосом.
– Я старался не показывать этого, но... мои подчинённые, вероятно, догадались о моём самочувствии. Да, они правы, ненавижу жителей Южного Марча. Они – сборище преступников... Вот что я думаю. Независимо от того, как это перефразирую, я не верю, что Адеми – преступник, а жители Южного Марча либо посадили его в тюрьму, либо… убили.
Моен закончил свой рассказ и встал прямо перед Элом.
Мальчик, возможно, бессознательно, положил свою левую руку на рукоять шотеля, висящего на талии.
На всякий случай, я изменил позу, чтобы быть уверенным, что смогу ринуться вперёд, когда потребуется.
– Мне действительно жаль. В этот момент все жители Золтана на иголках из-за слабости моего сердца.
Однако, Моен глубоко склонил голову перед Элом.
Воцарилась тишина.
У мальчика было озадаченное выражение лица, пока он молча смотрел на Моена, который опустил голову.
– Герой Лит. Я слышал, что вы ушли в отставку. Я не знаю, приняли ли вы запрос на этот раз, чтобы помочь только Эл-куну. Однако, я хотел бы рассказать вам о собранной нами информации. Если сможете помочь нам, мы также вознаградим вас.
Лит показала слегка обеспокоенный взгляд, когда Моен сообщил это ей, но тот лишь получил: «Я хотя бы послушаю, что ты скажешь», согласившись выслушать его.
Итак, мы сидели на стульях в комнате Моена.
Эл, Танта и другие вернулись домой.
Я ожидал, что Эл, будучи заинтересован, начнёт возражать этому, но, возможно, он всё ещё был смущён от извинений Моена, поэтому послушно согласился и вернулся в мой магазин.
– Это может быть грубый вопрос, но я хочу спросить.
– Рэд-кун, верно? Что такое?
– Были ли какие-либо доказательства того, что Адеми употребляет наркотики?
– Что?!
Лицо Моена в мгновение изменилось.
– То есть, вы думаете, что я такой плохой родитель, который позволит своему сыну употреблять такие вещи?!
– Значит, вы не припоминаете таких случаев.
– Верно!
– Но вы, как никто другой, должны знать об этом. Сходство этого инцидента с тем, который ранее был вызван спутником Альберта, Кэмпбеллом.
В качестве оружия использовались топоры, о которых он не знал. Беспочвенное насилие.
И после этого инцидента все преступники погибли, в то время как о нём ничего неизвестно.
– Даже если мой сын преступник, он никого не убил!
– Это правда, поэтому мы всё-таки можем успеть. Адеми, скорее всего, виноват, хотя сам никогда не был причиной такого насилия.
Надеюсь, что вы скажете мне всё, что знаете об этом обезболивающем препарате.
Моен показал серьёзный взгляд.
Казалось, что он некоторое время размышлял, прежде чем в конце концов открыть рот.
– Мы всё ещё не подтвердили это. Потому что в Золтане нет никого с навыком [Оценка]. Мы просим людей с Божественными защитами, такими как мудрецы или святые, способные [Оценить] со столицы.
– Оценка... Ожидаемо, это как-то связано с Божественной защитой.
– Верно, этот препарат называем наркотиком Ложного Бога, но он может увеличить Божественную защиту человека.
Понятно, я не знаю подробностей, но это, вероятно, изменит импульсы Божественной защиты. Вот почему Адеми сказал Танте, что тот освободился от импульсов Божественной защиты скандалиста.
Причина для того, чтобы по-прежнему использовать этот наркотик Ложного Бога, хотя это и вызвало много жертв, что объясняет повышенный интерес горожан к нему.
Для того, чтобы освободиться от ролей, выбранных для них богами, люди даже прибегали к опасным лекарствам.
