С того момента, как мама Тисэ позвонила, минуло три дня.

С тех пор, ни один из родителей не связывался друг с другом и Тисэ не могла больше ничего узнать об урегулировании их развода.

Был полдень. Время обеда.

Тисэ смотрела, нет, глядела хмурым взглядом на тарелку цвета одуванчика перед собой.

Край тарелки был зазубрен и в самом деле напоминал одуванчик. Это было настолько мило, что могло заставить вас улыбнуться.

До тех пор, пока на её поверхности не присутствовали эти тонко нарезанные зелёные предметы.

Или, по крайней мере, если блестящие на вид зелёные предметы не были овощами известными как зелёные перцы.

Нет, даже если бы они носили это имя, Тисэ устраивало бы, если бы они не были такими на вкус.

– Тисэ, вам не обязательно заставлять себя, – сказала Андо.

– Нет, я съем их.

Ответила Тисэ с решимостью на своём лице.

– Как насчёт того, чтобы немного приготовить их? Небольшому количеству кацуобуси (1) должно быть под силу уменьшить горечь и сделать их вкусными. Или может быть, я могу добавить некоторое количество помидоров, бекона и поджарить всё на оливковом масле. Или добавить мясного фарша, чтобы сделать котлеты, и чтобы вы не смогли почувствовать структуру… Вам не обязательно заставлять себя есть что-то, что вам не нравится.

Три дня назад Тисэ сказала Андо, что надеется на добавление зелёных перцев в гарниры. Андо ещё предстояло понять, почему она так сделала.

В первый день, Тисэ сумела успешно съесть поджаренный зелёный перец, а на второй день она вычистила фаршированные зелёные перцы. Третий день преподнёс баклажан, зелёные перцы и грибы Симэдзи (2) вместе с пастой в японском стиле. На четвёртый день, этот день, Тисэ хотела бросить вызов сырым зелёным перцам.

– Если я не могу испытывать вкус зелёных перцев в еде, то я не могу сказать, что победила их, нет?

Так что Тисэ подняла свои палочки для еды, подобрала кусочек с крошечным прикосновением итальянской салатной приправы и положила его себе в рот.

Всё-таки он был горьким на вкус.

Настолько горьким, что заставил её издать стон, но она прожевала и проглотила его.

За ним последовал следующий кусочек.

И ещё один.

– Тисэ, вы не очень хорошо выглядите.

– Из-извините… Я просто попытаюсь улыбнуться.

Тисэ зафиксировала улыбку на своём лице, подобрала ещё один кусочек зелёного перца и положила его к себе в рот и всё ещё улыбаясь, жевала его.

Проглотив, она снова улыбнулась.

– Вам также не обязательно заставлять себя улыбаться, когда вы едите их, – сказала Андо.

Похоже, такой подход также не сработает.

Это действительно сложно.

Но если она сможет заставить себя полюбить вкус зелёных перцев, возможно, она сможет беспечно их есть.

Утром после того, как она получила звонок от своей матери, она получила газету от Рику. Именно из-за поддержки, которую оказало его присутствие, она пришла в себя. С того самого утра, она приняла решение.

Она хотела стать сильнее.

Даже при том, что её родители собирались развестись, она хотела быть способной улыбаться с решимостью.

Она хотела стать независимой. Она хотела быть похожей на Рику, способного доставлять газеты, чтобы дополнять семейный доход.

Тисэ попросила Андо разрешить ей не только чистить столовые приборы, но и выполнять работу по дому.

Изначально Андо отказалась.

– Я не могу позволить вам делать это, молодая госпожа, – сказала она.

– Вы можете оставить столовые приборы мне.

Тем не менее…

– В Токио, мои родители не позволяли мне делать работу по дому. И я хочу научиться некоторым важным жизненным навыкам.

Тисэ продолжала просить с искренностью.

– Серьёзно. Хотя сначала вы должны закончить свои школьные задания.

В конечном счёте, Андо нехотя согласилась.

И цели Тисэ также включали в себя покорение продуктов, которые она ненавидела.

Этим летом я собираюсь научиться есть зелёные перцы!

Тисэ снова посмотрела на покрытую зелёными перцами тарелку.

Тарелка цвета одуванчика была наполнена ужасными вещами, придавая вид роскошного блюда. Тисэ не могла не удивляться зрелищу, пока жевала зелёные перцы один за другим.

Наконец, был проглочен последний зелёный перец.

– Спасибо за угощение.

На этот раз её улыбка была искренней.

Андо выглядела впечатлённой.

– Боже, на этой тарелке было три целых зелёных перца, – произнесла она.

– Вы смогли съесть их все.

Остальное меню состояло из: гомоку гохона (3), юдзу, латука мидзуна (4) и супа из грибов сиитаке. Каждое из них также было вкусным. Тисэ также помогала нарезать дайкон и женьшень.

Честно говоря, она готовила несколько блюд со своими одноклассниками во время уроков кулинарии в прошлом. Однако, тогда она отвечала за несколько мелких задач, вроде: очистки клубней ямса, просеивания муки, мытья использованной посуды и так далее. Поэтому, наличие такого опытного помощника вроде Андо для наставления её в том, как нарезать овощи и заправлять блюдо было освежающим и интересным опытом.

Если её родители собирались развестись, вся её жизнь полностью изменится и возможно после этого её ни ждали никакие счастливые вещи. Но…

После того как Рику доставил мне газету, я стала действительно энергичной. Андо также научила меня многому о работе по дому.

Её сердце оставалось наполнено благодарностями Рику и букетом безнадёжно сладких мыслей.

На следующее утро, она как обычно ждала Рику у ворот и когда на вершине холма появился тонкий луч света, приехал юноша на велосипеде.

– До-доброе утро.

Тисэ подошла к почтовому ящику и склонила голову, приветствуя Рику. Юноша сделал так же в застенчивой манере.

– Сегодня погода тоже хорошая.

– Да.

С того дня, когда Рику опоздал с доставкой газет, обе стороны начали немного больше разговаривать.

Поведение Рику оставалось отчуждённым и хоть он и разговаривал, он произнёс всего несколько слов. Тисэ, в свою очередь, была чересчур напряжена и некоторое время запиналась, прежде чем замолчать.

Но можно было по-настоящему почувствовать определённые изменения между этими двумя с того дня.

Тисэ могла и не быть той, кто осознал это. Рику так же мог не быть им.

Часто его слова были краткими и холодными, но он не отвечал Тисэ. Бывали моменты, когда он, казалось, хотел поговорить с девушкой, но в итоге поспешно отводил взгляд, передавая газету. Или собираясь уезжать на велосипеде и уже взбираясь на седло, оглядывался назад.

В последний раз, когда глаза Тисэ и Рику встретились, сердце девушки грозилось выпрыгнуть из груди. Рику также в шоке поднял брови и немедленно отвернулся.

Рику только что посмотрел на меня!

Сознание Тисэ стало как белый лист, а её покрасневшие щёки были настолько горячими, что грозились самовоспламениться.

С красными щеками и дико бьющимся сердцем она вернулась внутрь. После поспешного восхождения по лестнице, она разложила газету на полу. Содержимое почему-то казалось намного более милым, чем обычно.

Она хотела сказать Рику ещё много чего.

Ей хотелось узнать Рику немного получше.

Эти желания продолжали усиливаться, но Рику должен был доставлять газеты в течение определённого времени и Тисэ не могла задерживать его слишком долго.

В этот день, когда она как обычно получила газету и уже собиралась поблагодарить его, Рику заговорил.

– Я прочёл… тот роман, – пробормотал он, как всегда избегая посмотреть на неё.

– Э?

Это немного поразило Тисэ и она снова взглянула на него.

– Сериализованный в газете, – добавил он, сохраняя свой угрюмый вид.

Проявил ли Рику интерес к роману из-за того, что Тисэ упомянула, что она с нетерпением ждёт продолжения?

А-а-а-а!.. Что мне теперь делать?

Её лицо мгновенно вспыхнуло ярко-красным. Рику запомнил то, что она сказала, проявил интерес к тому роману и был готов рассказать об этом в подробностях. Она была действительно счастлива.

– История прекрасна, не так ли? – прошептала она с улыбкой.

– Ага.

Произнеся это, Рику пробормотал слова прощания и уехал на велосипеде быстрее обычного.

Хилая фигура, медленно растворяясь вдали, забирала с собой звук трущихся о грязь велосипедных шин.

Тисэ неожиданно вспомнила, что всё ещё не поблагодарила Рику в этот день и потому, прижимая газету к груди, она прокричала.

– Спасибо за то, что доставляешь газеты!

Она не знала достиг ли его её голос, так как он не обернулся.

Я буду ждать тебя и завтра.

Тисэ вновь обняла газету и с доброй улыбкой, и сердцем полным блаженства, она вернулась в дом.

Её лёгкие, словно пёрышки ноги, подняли её по лестнице.

Она открыла дверь, опустилась на тонкий ковёр и разложила всё ещё тёплую газету с красочными рекламными брошюрами.

Затем, она разместила рядом с ними альбом для вырезок, клей, ножницы и цветные ручки.

От этого пол стал выглядеть так, будто на нём цвели цветы и просто глядя на это, Тисэ чувствовала, что её сердце распирало от волнения.

Она начала читать. Горизонты её мира расширялись, и она принялась воображать различные вещи.

Она впитывала новые опыты своими глазами, ушами и кожей, сталкиваясь с неизвестным, слыша неизвестное и обретая новые знания.

Конечно, среди статей Тисэ видела удручающие и ужасающие инциденты.

Но она также видела радостные известия, трогательные анекдоты или какую-нибудь удивительную информацию.

Ответ консультанта в колонке жизненного совета был чётким и ясным; 4-кома оставила после себя смех; даже ссорящаяся пара в сериализованном романе наконец-таки донесла свои чувства друг до друга, трогательный поворот успокоил её душу.

– Замечательно, что Сабуро и Вакако наконец смогли поладить друг с другом.

Она испустила вздох облегчения, но неожиданно вспомнила разговор, который был у неё с Рику ранее этим утром и её щёки мгновенно покраснели.

Рику читает ту же историю…

Какими были мысли Рику после сегодняшней главы? Было бы замечательно продолжи она разговор завтра, но может ли? Будет ли он думать о ней, как о странной девочке?

Я правда хочу поговорить с Рику немного больше… но… полагаю это невозможно… так как он отличается от меня. Он ученик средней школы, который уже помогает своей маме, доставляя газеты…

Она считала такого Рику действительно замечательным.

И в то же время, она очень ему завидовала.

Мама Рику действительно зависит от него…

Бывают моменты, когда Тисэ представляет себе повседневную жизнь Рику с его мамой.

Они не были большой семьёй и, разумеется, они были мирными и наполненными тёплом.

– Как мило, – с завистью пробормотала она.

Если семья Рику такая…

Было бы здорово, если бы Рику жил счастливой жизнью…

Рику действительно не хотел видеться со своей матерью, поэтому закончив развозить газеты, он отправился в школу и в одиночестве остался в классе рисования, рисуя.

Он добавил на пейзаж тёплые цвета заката и в тот же момент у него в голове всплыло очаровательное воспоминание о тонкой, трепещущейся белой ленте и чисто выглядящих, длинных чёрных волосах.

Опасающейся девочки с белой, нежной кожей и миниатюрным телом…

В ночь, когда плачущая мать Рику вернулась после того, как её бросил очередной ухажёр, женщина продолжала липнуть к нему.

– Просто улыбнись… улыбнись. Рику, почему ты не улыбаешься?

Его мать продолжала трясти его, упрекая за это. Каждый уголок его сознания был полым и наполнен тьмой.

Было ли ему суждено провести всю жизнь в подобной тьме?

Было ли ему суждено тащиться с этим полым, выжженным сердцем?

Действительно ли это была «жизнь»?

Была ли причина продолжать жить на этой планете?

Когда его мать наконец-таки успокоилась, время на часах было почти полночь. Она спала как ребёнок, её руки обвиты вокруг его шеи. Ему не было дела до того, чтобы отцепить её от себя, и он опёрся на стену, пока не наступил рассвет.

Вскоре он должен был развозить газеты, поэтому он не намеревался засыпать, однако с приближением рассвета, всё же уснул.

Он проснулся и обнаружил, что с обычного времени, когда он выходит из дома прошло полчаса.

Рику опаздывал!

Парень в спешке опустил мать на пол, накрыл её одеялом, умылся и выскочил из своей квартиры.

Он забыл оставить ключ дома.

Не то, чтобы она использовала его, даже если бы он так сделал. Когда бы она ни бывала дома, снаружи ли или внутри, парадная дверь всегда оставалась открытой. Но ни один вор не стал бы красть из такой обветшалой квартиры, даже если бы она пустовала. И даже если бы кто-нибудь попытался бы, красть было нечего.

Пыхтя и тяжело дыша, Рику ехал на велосипеде к газетному киоску.

– Рику, ты опоздал! – прорычал владелец.

– Простите, – извинился он, поспешно запихивая листы рекламных материалов в свеженапечатанные газеты прежде, чем водрузить всё это на багажник и в корзину велосипеда.

– Осторожнее там! Если с тобой что-нибудь случится, магазин понесёт ответственность! – услышал Рику, как прорычал владелец, перед тем, как сильно нажать на педали.

Рику никогда прежде не опаздывал.

Поскольку он был учеником средней школы, ни одно другое место в этой деревне не было готово дать ему работу. Поэтому, чтобы не потерять эту, он часто был напряжён и осторожен, чтобы не допустить ошибок.

Сначала он купил два будильника в лавке за сто йен, но они так и не зазвонили.

Он всегда просыпался раньше того времени, на которое выставлял будильник, приводил себя в порядок и отправлялся в магазин. Затем он собирал газеты и развозил их в каждый дом, который сделал заказ.

Так всё и было, по крайней мере, эти два года.

Тем не менее, в этот раз Рику опоздал. Чёрт, он вспомнил, что его мать останется дома до тех пор, пока снова не влюбится, и почувствовал разочарование.

Если его мать действительно хотела знать, почему он не улыбался…

Просто представление рыдающей и обнимающей его матери, просящей улыбнуться, оставляло всё более расстроенным, как если бы кто-то отрывался от его груди.

Он не преднамеренно ненавидел незрелость и нечувствительность своей матери.

Вот что он думал о своей единственной ближайшей родственнице. Конечно, он не был совершенно прав у себя в голове. Возможно парень был неспособен общаться с кем-либо.

Рику никогда не думал о том, чтобы связываться с кем-либо. Он был на пике своей расслабленности, когда рисовал в одиночестве.

Но его мир был подобен газетному листу: грубым, сухим и наполненным тусклым серым. Как бы он не продвигался вперёд, парень не видел конца и не имел желания продолжать.

Сердце Рику заполняла смешанная с яростью пустота и всё, что он мог заставить себя делать – это продолжать доставлять газеты, подобно роботу.

– Разве ты сегодня не позднее обычного? – проворчал старик-жаворонок.

Рику мог только склонить голову и пробормотать извинение. Расправившись с половиной маршрута в своей манере, он, наконец, приехал к дому девочки.

Старая, величественно выглядящая вилла, окружённая забором.

Где каждое утро, девушка со страхом стоит у забора.

В этот день, она также стояла у почтового ящика с тревожно опущенной головой.

Возможно, она разочаровалась от того, что газета не была доставлена.

Как долго она стояла там, смотря на пустой почтовый ящик?

Он почувствовал, как его сердце что-то схватило и в этот же момент, девушка подняла голову.

И как только она увидела приближающегося на велосипеде Рику, её очаровательные чёрные глаза широко раскрылись, став похожими на блюдца.

Она, казалась озадаченной. Быть может, она предположила, что Рику не приедет.

Её мягкие губки слегка раскрылись, а её глаза широко раскрыты и смотрят на него.

Конечно, он заставил её долго ждать.

И снова, Рику сокрушился от того факта, что опоздал. Он вынул газету из велосипедной корзинки и протянул её девочке.

На этот раз, её лицо показалось полным шока, прямо как когда она впервые получила от него газету.

Она всё смотрела на Рику, который изучая её маленькое белое личико, ненароком задержал дыхание.

Стройные руки протянулись вперёд и чистые, незапятнанные, мелко дрожащие кисти забрали у Рику газету.

В этот момент парень заметил, что глаза девушки были слегка красными и был тихо поражён.

Также в этот момент, щёки и губы девушки, казалось, зажглись огненно-красным цветом, а в её глазах блеснула ясная вспышка.

Она улыбнулась блаженной, схожей с расцвётшим горным цветком неведомой человеку чистоты, улыбкой. Когда она расцвела перед ним, его сердце забилось чаще, и он продолжил смотреть на неё, сбитый с толку.

Рику не знал, почему она улыбалась столь радостно.

Было ли это из-за того, что она ждала его доставку газеты? Было ли это потому что она наконец дождалась его прибытия?

Только из-за этого?

– Спасибо.

Как обычно, девушка робко поблагодарила его. По тону её голоса Рику мог почувствовать, что она была наполнена безграничными радостью и благодарностью.

И всё из-за какой-то газеты!

Только поэтому её глаза ослепительно блистали, щёки были покрасневшими, и она прижимала грубую, серую стопку бумаг, доставленную Рику, к своей груди, будто сокровище…

В этот момент, в полое сердце Рику проник луч тёплого света и унылый, бесцветный мир мгновенно прояснился.

Из-за улыбки этой девушки.

Из-за того, что она действительно так сильно дорожила газетой и крепко обнимала её.

Мир Рику, казалось, попал под заклятье. Всё, что он видел, значение всего изменилось.

Всё было очищено этой девочкой, став кристально чистым.

Рику хотел остаться в этом месте, хотел продолжать смотреть на её счастливое лицо, но в то же время, он испытывал стремление немедленно убежать от неё. Эти конфликтующие чувства оставили его напуганным, поэтому он опустил свою голову и осторожно уехал к своему следующему покупателю.

С того дня, существование девочки на вилле, кажется, стало особенным для сердца парня.

Он не понимал в каком смысле она была особенной.

В конце концов, Рику никогда не обращал особого внимания на других и уж тем более на девушек. Однако, эта особа отличалась от его одноклассников, и он посчитал её важной.

Он начал волноваться о том, каким девушка будет видеть его и на самом деле не желал оскорбить её своими грубыми словами.

Когда бы он ни доставлял газету на виллу, его сердце значительно ускоряло свой темп. Как только парень замечал красный почтовый ящик, его сердце пропускало удар. Когда бы он ни замечал девушку, осторожно стоящую у почтового ящика, его грудь заполнялась теплом, а его дыхание отбиралось у него.

Он хотел поговорить с ней немного больше. Он хотел услышать немного больше её голоса.

Эти мысли были более запутанными по сравнению с предыдущими, почти вырывающимися из его уст. Он был смущён этим и в то же время старался часто болтать с девушкой, но всякий раз лишь терпел неудачу. Тем не менее, однажды им наконец удалось провести приличный разговор.

– Я прочёл… тот роман.

Девушка шокировано воскликнула, видимо от того насколько неожиданными были его внезапные слова.

На мгновение Рику наполнился раскаянием и тревогой, но снова пробормотал.

– Сериализованный в газете.

Произношение этих слов потребовало усилий. На этот раз девушка выглядела встревоженной и, казалось, колебалась.

– История прекрасна, не так ли? – спросила она с нежной улыбкой.

Доброе понимание девочки заставило его сердце вздрогнуть и ускориться. Он нашёл себя смущённым. Затем, с несчастным сердцем, которое, казалось, облили холодной водой, он резко промолвил.

– Ага, – и быстро уехал прочь.

Он испытывал счастье от того, что смог поговорить с девочкой, но почему парень чувствовал себя столь несчастно?

Конечно, это было из-за того, что даже прочтя роман, который нравился девушке, он был неспособен обрести те же чувства, что были у неё.

История отображала большую семью, живущую на старых послевоенных улицах. Их повседневная жизнь была шумной и трогательной.

Каждый персонаж был серьёзным и понятным. Они смеялись и плакали, продолжая проживать свои занятые жизни…

Увиденная его холодными глазами такая обычная и мирная история, казалась, фантазией из далёкого мира.

Но если эта история смогла принести нежную улыбку на губы девушки и заставить её сказать «это замечательно», конечно, она нашла в ней отклик.

Разумеется, у девушки есть семья, на которую она может положиться, такая как в истории.

Эта девочка… отличается от меня. Она принцесса, богатая персона, живущая в городе. Люди любят её до безумия.

Этот факт остудил его сердце.

Но в то же время, девочка действительно спасла его. Её воспитание в ласковой семье, позволило ей стать девушкой, которая может поделиться этим теплом с другими. Эти мысли сжали его сердце.

Тисэ была напугана, и тоненькая контактная линза соскользнула с её пальца, упав в сливное отверстие.

На дворе стояла вечер.

Тисэ сняла свою контактную линзу и держа её своими большим и указательным пальцем, мыла её под водопроводной водой лишь за тем, чтобы случилась трагедия.

– У-у…

Смотря на дно раковины, она подавленно нахмурила брови.

Впервые она начала носить контактные линзы весной второго года в средней школе.

Первоначально, чтобы скорректировать свой астигматизм она носила жёсткие линзы, вместо мягких одноразовых. Девушка должна была надевать их утром и снимать ночью. Тогда, она закрывала сливное отверстие специальной затычкой, после чего аккуратно мыла их. И только, когда она выработала привычку, стало не обязательным использовать затычку.

Однажды, она случайно смыла свои контактные линзы.

На некоторое время это заставило её быть немного осторожной, но, кажется, она снова расслабилась.

Как бы она ни всматривалась в сливное отверстие, смытых контактных линз не было видно.

Так что она надела свои очки и вздохнула.

– Я снова совершила ошибку…

Кажется, что поскольку она снова совершила ту же ошибку, девушка была далека от идеальной, независимой женщины. Однако кто-то может сказать, что такие вещи случаются и, что даже независимая женщина может время от времени терять или ломать контактные линзы.

Она позволила своим мыслям разыграться без какой-либо рифмы или причины до тех пор, пока в своём шоке, неожиданно не осознала кое-что.

Что мне делать завтра утром?!

Стояла ночь. Она никак не могла купить новые контактные линзы до рассвета.

Если она сядет на автобус до города, то, наверное, сможет найти магазин оптики способный продать ей те линзы, которые так нужны, но самое раннее, когда это может произойти это завтра в рабочее время.

Естественное зрение в обоих глазах Тисэ было не лучше, чем 0,04. Без своих контактных линз, она не может читать слова, находящиеся дальше, чем в тридцати сантиметрах.

Но она посчитала, что будет неловко встретиться с Рику, в очках.

Однажды она была в очках, когда выглянула из окна спальни на втором этаже. Их глаза встретились прежде чем девушка поспешно задёрнула шторы. Наверное, в тот краткий миг он так и не успел разглядеть.

Но в этот раз, Рику явно увидит её в очках.

От неё потребуется много мужества, чтобы продемонстрировать ему внешний вид, отличающийся от обычного.

И я… не подхожу для ношения очков… К тому же, у моих чёрная оправа. Это вообще не выглядит мило…

Внезапно Тисэ почувствовала сильное сожаление. Если бы она знала, что такое случится, то вместо этого сделала бы милую пару очков.

Девушка надела свои очки в чёрной оправе, встала перед зеркалом в ванной комнате и посмотрела на себя.

Отражением на поверхности зеркала была простая, унылая девушка без какого-либо очарования. Она напоминала председателя дисциплинарного комитета или книголюба из того типа, который появлялся в гэг-манге (5).

– Я выгляжу ужасно!

Тисэ тут же нахмурилась.

Она закрыла линзы очков обеими руками и со стоном опустилась на колени перед раковиной.

– У-у, я не должна показывать в таком виде Рику!

На следующее утро, после продолжительных раздумий, Тисэ в последний момент решила выйти только в одной правильной контактной линзе.

Если она сможет видеть одним глазом, всё может как-нибудь, да получиться.

Однако план наличия одного хорошего глаза и одного мутного, развалился на куски в тот момент, когда она ступила на улицу. Девушка немедленно почувствовала себя заторможено и споткнулась.

Через несколько секунд она ощутила дискомфорт и села прямо в коридоре.

По-посижу здесь немножко…

Если она закроет свои глаза, то возможно сможет продержаться.

Ей просто нужно выйти, когда Рику будет подъезжать, подойти к почтовому ящику и подождать, чтобы забрать доставку.

Это будет всего лишь миг, и она сможет вытерпеть этот незначительный дискомфорт.

Но сбор её остроумия занял больше времени, чем предполагалось. К тому моменту как она открыла дверь, Рику уже приехал к почтовому ящику.

Ой-ёй!

Тисэ в спешке выбежала наружу.

В этот момент, поле зрения сильно встряхнуло и её тело упало вперёд.

Тисэ хотела побежать вперёд, но её ноги заплетались, не желая исполнять инструкции. Ей в голову пришла мысль, что может быть безопаснее пойти медленно и с закрытыми глазами, но она хотела попасть к почтовому ящику сейчас. В этот момент…

Её тело подхватила пара тонких рук.

Рику поймал Тисэ.

Он увидел, что она споткнулась и слез с велосипеда, чтобы подбежать к ней, возможно, будучи раздражённым её медлительностью.

Тисэ врезалась в его жёсткую грудь, уловив дуновение запаха пота. Её мысли были в полнейшем хаосе.

Ри-Рику держит меня!.. Руки Рику на моих плечах… Запах Рику… Его грудь…

Хоть Рику и казался измождённым, парень был сильным.

Он поддержал Тисэ.

– Тебе не обязательно выходить, если ты неважно себя чувствуешь.

Монотонно пробормотал низкий голос.

– Э-это н-не так. Я хорошо себя чувствую, но…

Если бы Тисэ сказала, что надела только одну контактную линзу, то ей пришлось бы объяснить всё, что произошло, начиная с прошлой ночи.

Но она не могла этого сделать, по причине того, что не желала показывать Рику свою ужасную сторону, будучи в очках с чёрной оправой. Вот почему она споткнулась.

Девушка никогда не сможет сказать этого вслух.

Если бы она сказала это, Рику мог посмотреть на неё свысока, думая о ней, как о девушке полной фальшивого смирения.

Одно представление этого заставило её щёки тут же покраснеть.

– У тебя красное лицо. Ты простудилась?

– Нет.

Тисэ была настолько напряжена, что затаила дыхание. Рику показалось, что она испытывает дискомфорт. Поэтому он отвёл её в зал.

Затем он вернулся к велосипеду и принёс ей газету.

– Спа-спасибо…

Тисэ держала газету с робко опущенной головой.

– Не за что.

Пробормотал Рику. Он хотел сказать что-нибудь, но не стал. Парень убежал обратно к велосипеду и уехал прочь.

Я доставила Рику столько проблем…

Тисэ расстроено вернулась в ванную комнату, вынула линзу из своего правого глаза, промыла её и вернула обратно в футляр. Затем, она надела свои очки.

Её зрение прояснилось. Зеркало показало опустошённую девушку в очках с чёрной оправой.

С опущенными плечами, она вернулась в свою комнату на втором этаже и открыла газету. Между страницами была вложена брошюра магазина оптики, в котором, похоже, также продавались и контактные линзы. Таким образом, закончив завтракать, девушка села на автобус до города.

Было утро так что автобус был полон народа. Тем не менее, она сумела найти место, чтобы сесть.

Автобус с грохотом ехал вперёд, мимо равнин и полей, вниз по тихой сельской дороге. Спустя полчаса за окном наконец показалось высокое здание.

Автобус остановился перед универмагом, на двери которого висела табличка «Специальные летние скидки». На этой остановке вышли почти все пассажиры автобуса.

Магазин оптики из брошюры располагался на главной городской дороге и Тисэ сразу же нашла его.

Она прошла проверку зрения и заказала точно такую же пару контактных линз, какую смыло в раковину.

Однако продавец сообщил, что они только что распродали их и, что будет как минимум два дня ожидания.

– Не хотите попробовать другую марку?

– Хм-м…

Тисэ действительно хотела обзавестись новыми контактными линзами. Тем не менее, немного поразмыслив, она решила оставить ту марку, с которой была знакома.

– Я могу прийти и забрать их через два дня.

На следующий день.

Тисэ надела свои очки в чёрной оправе и встала во дворе, со страхом ожидая Рику.

Вчера тем, что надела всего одну контактную линзу, она доставила Рику проблемы. Поэтому на этот раз девушка приняла решение надеть свои очки.

На ней было белое платье, которое ей нравилось, но она волновалась из-за того, что оно не сочеталось с чёрной оправой очков, портило весь вид.

Хоть и волнуясь, она вышла из дома раньше обычного, чтобы не пропустить время доставки Рику. Парень же, как обычно, не спеша подъезжал на своём велосипеде к вилле, пока она бездельничала за забором.

Внезапно, её сердце громко застучало.

Её слегка красное лицо нахмурилось, пока она стояла у почтового ящика, полная ожиданий.

Как только Рику увидел лицо Тисэ, его глаза широко раскрылись.

Девушка начала чувствовать, что её лицо с каждой секундой становилось всё горячее и она стала сильно потеть.

Он смотрел на лицо пристальнее обычного и это заставило её волноваться. Возможно, очки всё-таки смотрелись странно?

Тисэ ощутила внезапное желание объяснить Рику, что она будет носить очки только эти два дня, что после этого она снова будет носить свои контактные линзы.

Как только он заметил её покрасневшее лицо, Рику осознал, что смотрел слишком пристально и протянув газету, неловко отвёл взгляд.

– Спасибо.

Тисэ взяла газету обеими руками.

– Не за что.

Пробормотал Рику и уважительно склонил голову.

Затем он снова посмотрел на Тисэ, после чего отвёл взгляд и поспешно уехал.

В этот день, они не поговорили друг с другом.

Тисэ расстроено опустила плечи.

Она провела это утро, заканчивая делать свои оставшиеся задания, а во время послеобеденного чая, она сжимала охлаждающиеся в морозильной камере мускаты.

Девушка положила ледяные, зелёные мускаты себе на ладонь и в тот же момент ощутила морозное ощущение, расползавшееся от места соприкосновения. Она нежно покатала их и очистила.

Похожий на кристалл, прозрачный плод обладал освежающим вкусом шербета, который в сочетании с мягкой мякотью формировал уникальный вкус. Замороженный плод оставлял после себя покалывающее холодное ощущение, которое медленно растворялось во рту, оставляя Тисэ в приподнятом настроении.

– Это действительно уникальный способ съесть его, – сказала Андо Тисэ.

– Это было рекомендовано в газете. Там было написано, что различные замороженные вещи могут оказаться неожиданно вкусными.

– Так это вы положили баумкухен, булку с красной фасолью, булки намазанные маслом, булки с мускатной дыней, рулеты с фруктовым джемом, шоколадные круассаны и сахарную вату в морозилку, Тисэ?

– Да.

Щёки Тисэ покраснели, когда она прошептала это.

Мускат пришёлся Тисэ по вкусу, и она хотела попробовать другую еду, поэтому девушка обернула всё на что только могла наложить руки в пищевую плёнку и убрала это в морозильную камеру.

Вероятно, чтобы съесть всё это у неё уйдёт довольно много времени.

– Прямо как летний эксперимент ученика начальной школы, – с улыбкой произнесла домработница.

Тисэ снова покраснела и втянула голову в плечи, сделав вид, что поправляет свои очки.

На следующее утро Тисэ показалась в своих очках и Рику всё время смотрел на неё.

Он мог спросить, зачем она носит их, но не сделал этого и просто продолжал изучать их на её лице. Это было неловко для девушки.

Возможно даже ещё более неловким, чем надевание купальника.

– Э-эм, похоже… этим вечером будет дождь, – произнесла она визгливым голосом, намеренно избегая темы.

В последнее время я говорю о погоде.

Однако она не знала о чём говорить особенно в такой критический момент.

Ответом Рику было краткое: «Угу». Затем он отдал ей газету и ушёл, но прежде бросил на её лицо и очки ещё один долгий взгляд.

– Спа-спасибо…

Тисэ робко опустила голову, чтобы Рику больше не мог смотреть на её лицо. Однако поклон оказался слишком низким и очки сползли с её носа. Она едва сумела удержать их на месте одной рукой.

Позднее в тот же день Тисэ снова поехала на автобусе в город.

Завтра я снова смогу надеть контактные линзы.

Она с облегчением положила руку на грудь.

Утро было ясным и солнечным, но не успела она осознать этого, как небо затянули тёмные облака. Возможно прогноз погоды был точен и может даже случиться гроза.

Будет хорошо, если я смогу вернуться вовремя…

Но оптик оказался более занятым, чем она ожидала и на то, чтобы забрать свой заказ у неё ушло некоторое время. Девушке удалось обеспечить себя двумя наборами контактных линз, работник магазина помог ей и готовясь возвращаться обратно, она с улыбкой села в автобус.

Но как только автобус тронулся, по его окнам побежали капли дождя.

Ах, дождь начинается…

Поначалу это был просто моросящий дождь, но бьющий по окнам ливень только усиливался. Как раз, когда Тисэ начала переживать о том, что дождь может разбить окно, возникла яркая вспышка.

Она вдохнула.

Молния?!

В следующий момент проревел резкий и оглушительный звук.

Не-ненавижу это.

Тисэ боялась грома.

Хоть девушка и находила вспышки света в небе красивыми, она ненавидела громкий раскат грома, который следовал сразу же после. Она ненавидела все виды громких звуков, как шум человеческого общения, звериные рычания или треск падающих и ломающихся предметов. Но сильнее всего из этого, Тисэ ненавидела мощный раскат грома.

Она сжалась в амортизированном сиденье, закрыв свои уши руками.

Но даже так, раскаты грома продолжали звучать, а разрушающий землю шум доноситься до её ушей.

Уже дома она боялась услышать гром. То, что она услышала его в салоне автобуса, заставило её сердце бешено колотиться. Девушка представила, как сопровождаемая ужасающим шумом ослепительная молния пробивает крышу автобуса. Эта картина заставила Тисэ всю трястись.

Она слышала, что электричество тянет к металлу, а автобус как раз из металла.

Пожалуйста, не попади сюда.

Тихо взмолилась она в своём сердце.

Девушка чувствовала себя так, будто ехала на американских горках в парке аттракционов. Всякий раз, когда в небе за окном мелькали очаровательные огни, она инстинктивно вздрагивала, а следовавший за ними раскат грома заставлял её сердце биться быстрее. Дождь продолжал набирать обороты, нещадно барабаня по окнам.

Сколько было остановок?

Дождь с грозой не смягчились.

Казалось, будто молния преследовала её.

Ещё четыре остановки и Тисэ покинет автобус.

Она взяла с собой складной зонт, но если девушка должна выйти из автобуса в этот момент, то у неё нет уверенности в своей способности вернуться домой в такую погоду.

Если всё так и продолжится, она, возможно, не сможет сделать этого. Тисэ сильно переживала на этот счёт.

Дождь, пожалуйста, заканчивайся.

Тисэ закрыла уши и боязливо выглянула в окно автобуса. И в тот же момент она заметила мальчика, который ехал на велосипеде рядом с автобусом.

Не может быть!

Мальчик был одет в белую рубашку и чёрные брюки. Похоже, это школьная форма.

Это в самом деле Рику!

Автобус сбросил скорость, чтобы остановиться на красный свет.

Рику продолжал крутить педали рядом с автобусом и в последний момент, перед тем как успел смениться цвет, он рванул через переход.

Его волосы и рубашка промокли от дождя и прилипали к его худому телу, заставляя его выглядеть более хилым, чем обычно и, тем не менее, почему-то сильнее. Он ехал вперёд, прищурив глаза и с хмурым видом на лице, словно бросал вызов самому шторму.

Красный свет сменился зелёным и автобус снова пришёл в движение.

Ручки Тисэ, которые всего мгновение назад зажимали уши, теперь решительно прижимались к стеклу, в то время, как она искала силуэт Рику в мраке.

И как только она увидела этот знакомый силуэт, её сердце пропустило удар.

В тот момент, когда он проехал мимо неё, она увидела промокшее от дождя лицо сбоку. Парень выглядел мрачным и очень мужественным. Её сердце ощутило беспокойство, так как Рику продолжал ехать вперёд посреди шторма, даже без зонта. Это поразило и взволновало её.

Если бы она открыла окно и позвала Рику, услышал бы он её голос?

В этот момент, Тисэ забыла о том, что ненавидела звук грома.

Её сердцем двигал один импульс. Ей хотелось подбежать к Рику, даже если бы она промокла под дождём, даже если бы по ней ударила молния. Тем не менее, автобус просто снова обогнал и оставил его позади.

Рику…

В этот момент, она почувствовала, как её сердце одновременно пронзила тысяча клинков.

Я надеюсь, что Рику сможет вернуться домой невредимым и, что дождь скоро закончиться. Надеюсь, что его не ударит молния. Я надеюсь, что его велосипед не сломается из-за скользкой дороги.

Тисэ смотрела на мокрое окно и продолжала молиться, затаив дыхание.

К тому времени, как Тисэ доехала до своей остановки, молнии начали угасать и дождь сильно ослаб.

Вернулся ли… Рику домой?

Тисэ подумала о парне, крутящем педали с хмурым выражением на лице, о его хрупком и энергичном силуэте и её сердце сильно сжалось.

Разумеется, эта боль была результатом её собственной слабости. Рику был сильным, способным прорваться сквозь этот шторм самостоятельно. Она же, с другой стороны, была гораздо слабее и неспособна стоять с ним на равных.

Ведущая домой дорога не была покрыта асфальтом, поэтому вся дождевая вода превратила её в мягкую грязь, которая испачкала её сандалии и низ платья. К тому моменту, как добралась до виллы, она выглядела трагически.

Я хочу нарисовать эту девочку.

Рику стиснул зубы и ехал на велосипеде сквозь шторм, думая о девочке на вилле.

Ранее сегодня, Рику нарисовал набросок Тисэ, пока находился в классе рисования.

Используя карандаш, он нарисовал её силуэт на холсте, тонкие и длинные чёрные волосы, белая кожа, миниатюрное тело.

Обычно, он не стал бы рисовать людей.

Его одноклассница Судзука часто клонила в это направление и говорила: «Тогда используй меня в качестве модели!», лишь за тем, чтобы её холодно проигнорировали. В ответ она всегда ворчала, что он был миленьким или говорила: «Да ты, наверное, не хочешь показывать свой рисунок, потому что он слишком ужасен!».

Но как бы она ни пыталась насмехаться над ним, он не хотел рисовать её.

Ни Судзуку, ни какую-либо другую девушку.

Но в последнее время, когда бы он ни находился дома или в клубной комнате, вместо того, чтобы хотеть, как обычно, рисовать места со всей деревни, его разум добавлял одно изображение на холст или обратную сторону брошюры. Изображение этой опасающейся, робкой девушки стоящей холодным утром у красного почтового ящика, её слабо танцующих на ветру длинных волос.

Ему хотелось нарисовать эти тонкие нити волос, миниатюрные губы, большие, влажные глаза.

Это желание не раз захватывало его сердце.

И когда она вышла встретить его в очках, желание нарисовать её незаметно прочно прижилось.

Очки были большими, в чёрной оправе и нависали над её робким, покрасневшим лицом. Почему-то это зрелище сильно потрясло Рику.

Она просто казалась другой, не как обычно…

Эти странные отличия, заставили его сердце колотиться. Он неотрывно смотрел на девушку, даже до грубости и в конечном счёте она опустила взгляд в смущении.

Выражение её лица было более зрелым, чем обычно, милым. Рику захотелось нарисовать это лицо, импульс сделать это держался огромным влиянием над его сердцем.

Поэтому, как только закончил развозить газеты, он переоделся в школьную форму в газетном киоске, отправился прямиком в школу, положил альбом на подставку и сосредоточился на своём изображении девочки.

Вероятно, её лицо было таким.

Её губы, её брови… наверное, так.

Глаза глубоко под очками имели округлый вид. Опасающийся, сдержанный.

Внешний вид девочки с раннего утра, будто призрак прокрался в сознание Рику, её мимолётное присутствие оставляет его взволнованным.

Тем не менее, как только он закончил, он сжал зубы. Девушка на холсте была гораздо менее очаровательной, чем та, которую он видел.

Она не так выглядит!

Глаза должны быть невиннее. Губы меньше, мягче…

Это совсем другое!

В конечном итоге, Рику, неспособный нарисовать набросок, который удовлетворил бы его, порвал все попытки, которые сделал в тот день.

На следующее утро, девушка с виллы, стоя у почтового ящика, снова была в очках.

Точно, вот каким должен быть взгляд.

Сердце Рику снова бешено забилось.

Настоящий человек выглядит лучше всего. Лучше хорошенько запомнить это лицо. Особенно баланс этих очков. Лучше убедиться, что я хорошо рассмотрел.

Рику прищурился, глядя на девушку, но, вероятно, его взгляд был немного чересчур пристальным, поскольку девочка отреагировала так, как если бы он пялился на неё. Пронзительным голоском она сказала: «Днём может пойти дождь».

Но Рику так и не услышал её.

Он торопливо протянул газету и уехал прочь, тяжело крутя педали. Этим утром он был сосредоточен на том, чтобы как можно быстрее закончить свой объезд, чтобы суметь закончить рисунок девушки в этот же день.

Но в итоге, он снова порвал листы своего альбома.

Более того, на обратном пути из школы, случился внезапный ливень, сопровождаемый громом. Ужасная погода, казалось, отражала его настроение. Он нахмурился, глядя на дождь и упорно давя на педали.

Несколько раз вспыхивала молния, которую сопровождали громкие раскаты грома. Каждый раскат грома разжигал его раздражение и тревогу.

Я так тяжело трудился, чтобы взглянуть на неё, так почему я не могу хорошо нарисовать?!

От всего сердца прорычал он.

Девушка в его сознании была восхитительной и очаровательной. Когда же он пытался преобразовать это изображение в рисунок, результат получался крайне обычным, лишённым всех цветов, которые должен был иметь.

Тоска грызла его разум, и он хотел громко закричать.

Он знал, что ехать на велосипеде в шторм слишком быстро было опасно, но парень заставил себя проехать мимо автобуса и проскочить через переход за секунды до того, как цвет светофора сменился на красный.

Он был не в состоянии нарисовать красоту, сформировавшуюся в его сердце, и вызванная этим ярость постепенно стала желанием, которое горячо горело внутри него. Парень хотел хорошо нарисовать девушку несмотря ни на что.

Как мне нарисовать её?

Если бы девушка стояла прямо перед ним, то, возможно тогда он смог бы идеально запечатлеть её очарование.

Должен ли он попросить её стать моделью?

Это невозможно.

Он никак не мог попросить Принцессу Виллы сделать это. Деревня была маленькой, и все немедленно узнали бы об этом. Он не должен создавать проблем девушке.

К тому же, она была стеснительной и замкнутой. Он никак не мог убедить её принять его просьбу.

На следующий день, небо было безоблачным, бескрайним и голубым.

Хотя земля оставалась несколько влажной и на траве с виноградной лозой то тут, то там виднелись водяные капли.

Вчера, на своём обратном пути, Тисэ купила в деревенском универмаге резиновые сапожки голубого цвета с нарисованными на них белыми каплями. Она вышла ждать Рику одетая в эти сапожки, футболку мускатно-зелёного цвета и голубую юбку-клёш.

Её волосы были собраны в два хвоста, которые девушка опустила вдоль груди.

Сегодня, даже если бы шёл дождь, не было нужды беспокоиться о том, что он или грязь попадут на её обувь или наряд. И, конечно же, она была в контактных линзах.

Рику, наконец, показался.

Его лицо выглядело таким же угрюмым, как и обычно, но он казался невредимым и, похоже, не подхватил простуду от того, что вымок. Тисэ испустила радостный вздох облегчения.

И её щёки естественным образом поднялись, образуя улыбку.

Но как только Рику увидел её, он был поражён, а его лицо сразу же напряглось.

Глаза парня расширились, и он пристально смотрел на неё.

Точнее, на её лицо и глаза, и довольно-таки долго.

Казалось, он боролся с чем-то, возможно недоумевая, почему на Тисэ не были надеты очки? Должна ли она объяснить? Разве не слишком поздно?

Рику был настолько загипнотизирован лицом Тисэ, что даже забыл достать газету.

Тисэ же была непреднамеренно напугана.

– Э-эм… – робко пробормотала она.

Только тогда Рику пришёл в себя и поспешно достал газету из велосипедной корзины.

Когда она потянулась к газете обеими руками, то прошептала.

– М-мои контактные линзы упали, поэтому до тех пор, пока я не получила новую пару, мне приходилось носить очки.

Он не спрашивал, и она говорила так, будто оправдывалась. Это было очень, очень неловко, настолько, что она почувствовала, как её лицо стало ярко-красным.

В ответ, Рику взглянул на небо и просто произнёс.

– А, ладно.

Значило ли это, что он понял или он просто ответил, чтобы ответить?

Тисэ ощутила внезапное желание рассказать о том, что она видела Рику ехавшего на велосипеде в шторм. Однако она предположила, что если они будут говорить дольше, то девушка может задержать его доставку газет и снова причинить ему неудобства.

Она поднесла всё ещё тёплую газету к своей груди.

– Спасибо.

Произнося это, девушка опустила голову.

Казалось, что Рику хотел что-то сказать, но прежде чем Тисэ смогла спросить, он отблагодарил её лёгким кивком, как обычно.

Но когда уже собирался уехать прочь, он немного опустил голову и прошептал голосом, который могла услышать только она.

– Очки… очень тебе идут.

Затем он снова отвёл глаза и в мгновение ока он исчез.

Тисэ осталась стоять на месте, полностью ошеломлённая.

Что… Рику… только что сказал?..

Холодный, низкий голос ещё раз прозвучал в её ушах.

Идут тебе.

Очень тебе идут.

Идут, он имеет в виду очки?.. Очки в чёрной оправе!.. Он ссылался на очки, похожие на очки председателя дисциплинарного комитета?

С мгновение она была озадачена, не зная стоит ли ей быть счастливой или грустной.

Но этот обычно сдержанный Рику сказал это, чтобы похвалить её.

На-наверное. Он похвалил меня…

Ей не нравилось носить очки, но только что обычно отчуждённый Рику заметил её внешний вид и сказал, что ей идёт.

Она должна быть в восторге.

Как только все сомнения рассеялись, на их месте возникло сладкое, такое же сладкое, как мёд чувство. По-прежнему обутая в высокие, резиновые сапожки с изображением капелек, она подпрыгнула…

– Как же чудесно.

И грязь разбрызгалась повсюду…

Но…

– Так рада, так рада. Рику…

Тисэ просто счастливо проскочила обратно в дом.

В этот день, с её лица всё время не сходила улыбка и неважно занималась ли она газетными вырезками или помогала Андо с работой по дому.

Во второй половине дня, она помогала домработнице в уборке кладовой.

Сначала, они вынесли пластиковые листы во двор, на которые затем сложили старые вазы, ручные свитки и книги.

– Как здорово, что показалось солнце и высушило землю, – произнесла Андо.

Вынутые из кладовой предметы оказались не антиквариатом и не обладали высокой стоимостью. Всё что стоило хоть чего-то, было куплено антикваром ещё тогда, когда изначальная владелица этого дома Сиори скончалась.

– Ваш отец сказал избавляться от чего-либо ненужного, Тисэ, но я не могу заставить себя сделать это. К тому же, необходимо посмотреть действительно ли они просто бесполезные.

Обдуманные слова домработницы согрели сердце Тисэ.

В куче лежал тюк ткани небесно-голубого цвета.

Как только Тисэ развернула его, то поняла, что он довольно широкий. Похоже, его купили с задумкой сделать из него шторы, но хоть цвет и немного потускнел, ткань всё ещё хранила своё уникальное очарование.

Он выглядит как кусочек летнего неба.

Тисэ была загипнотизирована видом ткани.

– Можно мне эту ткань? – спросила она со сверкающими глазами.

В утренней газете были инструкции по пошиву платья. Руководство было таким же детализированным, как и кулинарный рецепт, и Тисэ почувствовала, что сможет сделать это.

Как только Тисэ объяснилась, Андо прищурила глаза и ответила.

– Ох, сделать платье самостоятельно! Звучит замечательно. Вы можете использовать эту ткань, как вам будет угодно. Кажется, я помню, что где-то лежит швейная машинка.

Андо ненадолго вернулась в кладовую.

– Ах, Тисэ, вот она.

Домработница держала портативную швейную машинку.

Тисэ первоначально беспокоилась о том, что машинка будет работать от нажатия на ножную педаль, но хоть она и была старой, но работала от электричества. Затем Андо нашла декоративную швейную коробку.

Украшенная цветами снаружи, коробка была большой и выглядела тяжёлой. Как только была открыта крышка, в ней обнаружились портновские ножницы, иголки, линейки и другие предметы первой необходимости. В ней также лежали молнии, пуговицы и большое разнообразие нитей.

Похоже, ей не понадобятся какие-либо дополнительные инструменты или материалы.

Будет здорово, если я смогу закончить его за эти летние каникулы.

Тисэ представила себе, как ткань небесно-голубого цвета становится платьем, как она сама надевает его и была загипнотизирована собственными фантазиями.

Я, правда, хочу надеть его и показать Рику.

Пришло время ей приложить все усилия!

Тисэ отнесла швейную машинку, коробку и ткань небесно-голубого цвета в свою комнату на втором этаже.

Но поднятие швейной машинки на второй этаж оказалось для неё немного трудным.

– Фух…

Швейная коробка, небесно-голубая ткань, швейная машинка. Тисэ выложила эти вещи в ряд, вздохнула и слабо улыбнулась.

Она открыла альбом и взглянула на руководство по пошиву платья, которое вклеила в него в сегодня.

В нём было написано, что сделать платье возможно даже без шаблона.

Тисэ положила страницу с руководством, открыла швейную коробку и проверила лежащие внутри предметы.

Коробка была трёхъярусной. Второй ярус был заполнен нитевыми катушками и пуговицами, что объясняло необычный вес. Третий ярус содержал кучку из кусков ткани и войлока, но, казалось, что под ней также было что-то спрятано.

Книга?..

Тисэ убрала материалы и нашла не книгу, но дневник. У него была рукодельная обложка из ткани небесно-голубого цвета с вышитым на ней белым цветком. Тисэ открыла его и обнаружила записанные синими чернилами даты и слова.

Это Сиори-сан?..

Тисэ взглянула на одну из дат. Это был дневник, который Сиори вела, когда ей было шестнадцать лет.

Я не знаю, стоит ли мне читать его…

Она не должна читать чужой дневник. Она должна вернуть его в швейную коробку.

Но Сиори уже нет в живых.

И Тисэ было любопытно.

Тисэ никогда не встречала Сиори. Была панихида, но она была частной и ей не разрешили присутствовать. С тех пор, как пришла в этот дом, она нашла себя заинтригованной этой леди, Сиори, которая жила одна в этом милом доме. Тисэ хотелось знать, каким она была человеком.

Сельчане звали её феей. Несомненно, она была самой красивой в деревне, так почему же не вышла замуж?

Она не чувствовала себя одиноко, живя одна?

Что за жизнь она сама прожила?

Когда она написала те стихи в ящике стола? Какие эмоции хранила в своей душе?

Если она сможет понять молодую Сиори, то сможет ли разобраться с подсказками и узнать, что случилось впоследствии?

После некоторых колебаний, Тисэ перевернула обложку дневника и пролистала пожелтевшие страницы.

Как и Тисэ, Сиори училась в женской школе. Судя по её аккуратному почерку, похоже, у неё была серьёзная личность. Она с энтузиазмом описывала мелочи своей школьной жизни.

Ежедневный опыт и мысли Сиори в основном не отличались от таковых у Тисэ. Она восхищалась цветами со своими друзьями или обсуждала книги, которые ей нравились. Был отрывок, в котором говорилось: «Это то, что говорит ХХ-чан, а вот, что я думаю». Однако Сиори никогда не говорила то, что думала в тот момент и долгое время была опустошена. Также был случай, когда она разбила яйцо и пришла в восторг от того, что нашла внутри два желтка.

Тисэ почувствовала сходство с повседневной жизнью Сиори и в то же время задалась вопросом.

Почему Сиори оставила после себя этот дневник, который вела в возрасте шестнадцати лет?

Из дневника Тисэ узнала, что Сиори была членом клуба декоративно-прикладного искусства. В таком случае, она, наверное, держала эту швейную коробку рядом с собой, в месте, где она могла видеть её каждый день.

И всё же она положила внутрь свой подростковый дневник.

Конечно, это не было совпадением.

Этот дневник, который она написала, когда ей было шестнадцать, должно быть, был довольно особенным для неё.

Тисэ продолжала читать и обнаружила причину.

Во время шестнадцатого лета юной жизни, Сиори влюбилась.

В эту деревню для восстановления из-за неизвестной причины приехал студент колледжа из Токио. Сиори встретилась с ним, пока он читал у лесных болот. После этого они встречались ещё пару раз, в вскоре влюбились.

Слова в дневнике явно отображали раздражения и волнение, которые он принёс ей и делали это так живо, что от рассказа щёки Тисэ краснели, а её сердце пускалось в пляс.

Когда шёл дождь, пара шла на прогулку, деля один зонт на двоих. Сиори так сильно переживала, что их увидят, так сильно, что порой её сердце почти что останавливалось, но при этом она была очень счастлива и её лицо, и голова были настолько горячими, что у неё был жар и она чуть ли не в обморок падала.

Сиори нашла в школьной библиотеке сборник стихотворений, который он пролистывал в первый день и пока читала его, её сердце трепетало. Она забрала книгу домой и читала её в одиночестве, её сердце учащённо билось, наполняемое горечью и сладостью.

Она сделала кое-какую вышивку на его носовом платке и когда он принял его, она почувствовала настоящий восторг.

Она была на седьмом небе.

Тисэ могла понять это чувство.

Когда бы она ни видела его, её щёки краснели, а сердце вздрагивало. Она была настолько рада услышать его голос, что почти переставала дышать и мир казался таким ослепительным.

И на том болоте, где они впервые встретились, Сиори дала обещание вместе с ним.

Они знали, что как только он восстановится, то, разумеется, вернётся в Токио. Однако он поклялся, что вернётся, чтобы снова встретиться с ней.

Поэтому Сиори ответила: «Я сделаю новое платье и буду ждать тебя. Когда ты вернёшься, чтобы увидеться со мной, я поприветствую тебя в этом платье».

Но в дневнике не упоминалось о том, что произошло с этими двумя после этого.

Дневник закончился на этой фразе.

Сиори никогда не покидала эту деревню и оставалась одинокой. Из этого можно сказать, что он так и не вернулся к ней…

Какими были её чувства, когда она ждала его? Когда Тисэ подумала об этом, её сердце вздрогнуло.

Продолжала ли Сиори верить в него и ждать до самой своей смерти?..

Поэтому ли она не вышла замуж и продолжала одна жить в этом доме?

Тисэ узнала только то, что прочла в дневнике и не могла ответить на эти вопросы.

Всем, что содержал в себе дневник, была эта великолепная история любви.

Что Сиори хотела сделать с этой тканью небесно-голубого цвета?

Я сделаю новое платье и буду ждать тебя. Когда ты вернёшься, чтобы увидеться со мной, я поприветствую тебя в этом платье.

Тисэ вспомнила эти слова и её наполненное горечью, и сладостью сердце сжалось сильнее, чем когда-либо.

Чувства Сиори так и не получили ответа.

Но в этом дневнике чувства были так концентрированны, так чисты, так прекрасны, что весь роман был завораживающим.

Сиори переписала стих, который так любила в дневник.

Название было: «И кто его знает?».

Благодаря названию Тисэ поняла, что это был тот же стих, который был написан внутри ящика.

Автором был русский поэт, который также написал такие народные песни, как «Катюша» и «Огонёк». Сиори была обучена им своей любовью.

Она часто читала их. Чем чаще она читала их, тем ближе к нему чувствовала себя.

Тисэ тоже начала зачитывать стих вслух.

На закате ходит парень

Возле дома моего,

Поморгает мне глазами

И не скажет ничего.

И кто его знает,

Чего он моргает.

Как приду я на гулянье,

Он танцует и поёт.

А простимся у калитки –

Отвернётся и вздохнёт.

И кто его знает,

Чего он вздыхает.

Тисэ открыла свои губы, вздохнув. В её вздохе была какая-то тягучая сладость. Образ в её голове почему-то сменился с любви Сиори на Рику.

Я спросила: «Что не весел?

Иль не радует житьё?»

«Потерял я, – отвечает, –

Сердце бедное своё»

И кто его знает,

Зачем он теряет.

А вчера прислал по почте

Два загадочных письма:

В каждой строчке – только точки –

Догадайся, мол, сама.

И кто его знает,

На что намекает.

Я разгадывать не стала, –

Не надейся и не жди, –

Только сердце почему-то

Сладко таяло в груди.

И кто его знает,

Чего оно тает.

С каждой фразой, которую она произносила, её сознание наколдовывало образ этого хилого юноши, его загорелую кожу, зрелый взгляд.

Кто же такой Рику?

Когда Рику поймал её своими сильными руками, когда она споткнулась.

Когда Рику, всё ещё одетый в свою школьную форму, ехал на велосипеде в шторм, с угрюмым выражением на своём лице.

Когда Рику уделял особое внимание ей, когда на ней были очки.

1.     Японское название для сушёного, копчёного и затем ферментированного тунца-бонито вида Полосатого тунца;

2.     Грибы из семейства устричных, в природе растут на буковых деревьях. В общей сложности насчитывается более двадцати сортов Симэдзи. Растут преимущественно в Японии и Кореи, но сегодня выращиваются и в других странах, в теплицах;

3.     Рис с овощами и куриной грудкой;

4.     Японская капуста Мидзуна;

5.     Гэг произносится как «Гягу», в японском означает короткие шутки, лёгкая для понимая комедия. Если коротко, то гэг-манга – это комедийная манга.