Из моей кроссовки выпала кем-то покрашенная, белая, под цвет стельки, канцелярская кнопка.
– Что это?.. – не веря своим глазам, я смотрел, как она откатилась с глухим стуком.
При виде кнопки я сразу подумал о лекарстве, которое я все ещё продолжал принимать. Потому что это – иммунодепрессант. Он подавляет мой иммунитет, чтобы помочь прижиться моему новому сердцу, но вместе с тем делает меня уязвимым для разных инфекций. Что, если бы... я укололся этой иглой, на которой полно микробов, и которая неизвестно как использовалась? Кому-то другому, может, и ничего. Но только не мне. Для меня и обычная простуда - настоящая проблема.
Что же будет дальше?
– Тама. – Нора вручил мне мои кроссовки, мы обменялись взглядами.
– Внутри тоже всё проверил. Если беспокоишься, можешь мои надеть.
– Нет.
Приняв от него кроссовки, я опасливо сунул туда ноги. Я понимал, что тревожиться больше не о чем, потому что Нора их полностью проинспектировал. И всё же, на мгновение, невольно задержал дыхание. Когда мои стопы убедились, что в кроссовках ничего нет, я присел и обхватил руками колени, прерывисто дыша.
– Тама.
– Ватару ни слова.
– Но...
– Прошу тебя, не надо. К тому же, не такая уж это и редкость – кнопка в туфле. Все равно что обнаружить бритву в письме, или получить пустую распечатку, или залитый водой локер.*
– Из той же серии?
– Ну, я только в книгах об этом читал.
Я поднял глаза и взглянул на дверь за его спиной. Нижняя ее половина была из матового стекла, а через верхнюю виднелись школьные ворота и припаркованная машина. Это была машина Ватару.
– В любом случае, лишний шум поднимать не хочу. Если сам не разберусь, не смогу в школу ходить.
– Ясно.
– Да, про Мике не забудь. – бросил я на него просящий взгляд, и он понимающе кивнул.
«Белая» кнопка осталась у него в руке.
Я не мог понять, кто-то засунул мне кнопку в обувь просто шутки ради? Кого-то другого это могло бы и позабавить. Но для меня это вопрос здоровья, вот я и переживаю из-за каждой царапины. Кроме того, она намеренно была выкрашена в цвет стельки, чтобы её нельзя было заметить, а это уже смахивает на злой умысел.
***
– Ну как первый день в школе? – весело спросил Ватару, когда я залез на пассажирское сиденье.
–Да я недолго пробыл, так что толком не понял.
– Вот как. Ну ничего, потихоньку.
– Угу.
Пристегнувшись, я откинулся на спинку сиденья, и машина плавно тронулась. Его аккуратное, как всегда, вождение успокоило меня, и я вынул из кармана телефон. Стараясь выглядеть непринужденно, я немного отодвинулся, чтобы Ватару не был виден экран.
Сколько ни ломал я голову над этой кнопкой, так ни к чему и не пришёл. Обувные шкафчики не запираются. Кто угодно мог сделать это. Я ещё только начал ходить в школу, чтобы успеть смертельно обидеть кого-то, я даже лиц и имён почти никого не помню. А может, это просто обычный прикол, и кнопка попала в мой кроссовок случайно?
Ну да ладно. Больше ведь ничего не случилось. Так что всё нормально. А пока есть ещё кое-что, что меня тревожит. Разговаривая в школьном туалете по телефону со старшим братом, я рассказал ему о том сне про удар в спину. Может быть, когда донора ударили, он вылетел на дорогу, и тут его переехала машина? Братец сказал, что этот мой сон, скорее всего, вызван предрассудками и чувством вины. Но, если такой случай произошёл в действительности, то о нем должны были сообщить в новостях. Трансплантация проводится сразу же после извлечения органа. Так что, если приснившиеся мне события происходили на самом деле, то заключение о смерти мозга должно было быть вынесено незадолго до моей операции. Операцию мне делали 20 февраля. Интересно, были ли перед этим какие-то происшествия?..
– Что-то случилось? – голос Ватару вывел меня из размышлений. Я невольно сжал телефон.
Ватару остановился на красный сигнал светофора и, держа руки на руле, смотрел на меня.
– А что?
– Да у тебя вид был какой-то испуганный. – Он протянул руку и надавил мне на переносицу.
– Тебе показалось. Больно, между прочим.
– Звиняй-звиняй, – с простодушным лицом, без капли сожаления, он грубовато потрепал меня по голове, нимало не заботясь о том, что взъерошил мне волосы. Большие руки Ватару мягкими не назовешь, зато они теплые. Эти руки всю жизнь меня оберегали, заботились обо мне. Матери у меня не было, отец всегда занят, старшему брату не до меня, только Ватару всегда вкладывал в меня всю душу. Он из тех людей, что всегда ставят себя на второе место, поэтому я хочу уменьшить его нагрузку. Не хочу доставлять ему хлопот. Хочу сам решать свои проблемы и постепенно расширять круг того, что я могу делать. Совсем не хочу быть ему обузой.
Я смотрел вечерние новости, как вдруг в дверь позвонили. Глянув в экран домофона, я увидел, что перед дверью стоит Мике с портфелем в обнимку и улыбается во весь рот:
– Йоу! А я пришел с ночёвкой!
Чего это вдруг?!
* локер - металлический шкафчик с замком.
