– Ту вазу кто-то специально бросил. Но вот на меня ли, на Таму ли?
Тогда Ао сказал, что не знает, на кого. Я в школу почти не хожу, так что ума не приложу, кого я мог так разозлить. Всего-то появляюсь несколько раз в неделю на пару часов. Обычно мы встречаемся с Норой или Мике у ворот и вместе идём в школу. Весь урок, как положено, занимаемся, на перерыве кто-нибудь из них подходит к моей парте, после уроков тоже Нора меня провожает...
Просто поразительно, насколько мал мой круг общения.
Даже когда меня здесь нет, если задуматься, Нора всегда где-то рядом.
Нам с Норой нужно брать пример с Мике и Ао, которые общаются и с другими людьми тоже. Так или иначе, не припоминаю я, чтобы кто-то был на меня в обиде. Да и чтоб кто-то целился в Ао – тоже сомневаюсь.
Тогда... и правда, в меня, что ли?
А вдруг это тот же человек, что и кнопку мне в туфель подсунул?
Я решил проводить больше времени в школе, чтобы проверить свои гипотезы.
Но тут возникла проблема:
– Не пущу.
Новость о свалившейся вазе достигла ушей Ватару.
Классный руководитель сообщил ему об инциденте. «Ещё шаг и быть беде!» – О таких вещах положено ставить в известность опекунов.
Однако, именно в этот раз я не мог думать больше ни о чём другом.
После пяти дней домашнего ареста я не выдержал и подал сигнал SOS.
– Ватару, ты перегибаешь палку, – урезонил его Цукаса.
Наутро шестого дня заточения, в ответ на мой сигнал бедствия, старший братец явился к нам. Я не мог представить никого другого, кто бы справился с Ватару.
В чёрном костюме с чёрным галстуком, скрестив руки на груди, старший брат обратился к ровно сидящему перед ним на полу Ватару:
– Я пришёл сюда сегодня как врач. Ватару, скажи-ка, какое сегодня число?
–...17 февраля...
– Вот именно. Уже недели две прошло с начала занятий, так? Тама, сколько раз ты был в школе?
– Два или три...
Я решил не говорить, что вчера тоже не ходил.
Старший брат изобразил тяжёлый вздох:
– Я понимаю, что всё это причиняет большое беспокойство, тем более, что неизвестно, кто виновник. Однако он в добром здравии и нуждается в реабилитации. Ему сейчас, как никогда раньше, необходимо общение. И как ты собираешься это обеспечить, препятствуя ему?
При этих словах брата Ватару уронил плечи.
Глядя на его брови домиком, мне стало его жаль.
– А если б... ваза ему на голову упала?!
– Согласен, что такие шутки плохи. Однако, независимо от мер безопасности, которые предпримет школа, учитывая размеры здания и количество учеников, есть предел тому, что может произойти. С этим ничего не поделаешь. Так что, запирая его тут, ты ничего не добьёшься. Ты же не хочешь заставить его бросить школу?
– Я не хочу бросать! – Вырвалось у меня.
– Вот, видишь? Ну, тогда что можно сделать? Близко под окнами не ходить, личные вещи тщательно проверять, в одиночку ничего не предпринимать, если сам не можешь решить вопрос – тогда звони. Ватару действовать только в случае крайней необходимости. Запомни, Ватару: Тама не будет вечно оставаться ребёнком. На этом всё. Я ушёл.
– А?..
Старший брат, закончив разговор в одностороннем порядке, схватил меня за руку. Он вывел меня из гостиной, оглянулся на Ватару и снова потащил. Его спина излучала нетерпение и раздражение, но, кажется, оно было направлено не на меня, а на Ватару.
То, что я вышел из дому с школьным портфелем в обнимку и Ватару в меня ни разу не вцепился, немного меня успокоило.
В итоге старший брат довёз меня аж до школы, и я вышел перед воротами.
Хоть я его терпеть не могу, сегодня, пожалуй, стоит сказать спасибо.
Но...
– Не слишком-то потакай Ватару, – опередил меня он, опёршись на руль.
Я попытался было спросить, что значат его слова, но он уже завёл машину.
– Говорю тебе, это правда... – донеслось с улицы.
Смешавшись с другими школьниками, я побрёл по школьному двору, размышляя о словах «не слишком-то потакай».
– О, смотри! Это тот... друг...
По-моему, это как раз я – и тот, кто создаёт проблемы, и тот, кому потакают.
– ...который... председателя студсовета...
Что же я за человек?
– Если б не удержал... то...
Я почувствовал чей-то взгляд и обернулся.
Первоклашки с красными гластуками, моргая, уставились на меня. Мы встретились глазами с очкариком, и детишки бросились врассыпную.
– Что за фигня?
Перед входом стоял Нора со слипающимися от недосыпа глазами. При виде промчавшихся мимо перепуганных школьников он усмехнулся.
– А ты приноровился. Нора, не спи тут.
– Угу.... М-м-м-м...
Поддерживая Нору, который даже в таком состоянии пытался помочь мне нести портфель, мы вместе отправились дальше.
– Вон, смотри... это точно он.
Отчётливо ощущая чужие взгляды, я оглядывался по сторонам: да что им от меня нужно?
Я спросил у Норы, у меня волосы, что ли, не в ту сторону торчат, но тот только помотал головой.
– Сано, Номура, можно вас на минуту?...
У обувного шкафчика нас почему-то ждал классный руководитель, учитель Сугино.
– Что-то случилось? – спросил я.
– Не здесь...
Мы последовали вслед за учителем в кабинет профориентации.
Взявшись за стол напротив нас, учитель Сугино отвел взгляд.
– Трудно мне это говорить, но... позвольте проверить ваши вещи.
