– Что ты делаешь?!
Замерев на мгновение, я медленно повернул голову и быстро понял сложившуюся ситуацию.
Оттолкнув руку Ао, я заправил рубашку и воззвал к его рассудку:
– Посреди коридора не срывай одежду! Холодно же!
– Правда, что ли? Ну, короче, ты понял. Лицо как бумага, худой, как щепка, ничего он мне не может сделать.
Кога Какеру, окаменев, застыл с открытым ртом.
То ли его поразила эксцентричность Ао, то ли и вправду понял, наконец, что произошло недоразумение.
Впрочем, достаточно лишь на руки мои взглянуть, чтобы стало понятно, что в моих мышцах нет никакой физической силы.
Рука Хачи снова взметнулась и на этот раз приземлилась на голову Ао, словно потопила корабль. Тот отстал от меня и я повернулся к Какеру:
– Недоразумение разрешилось?
– Да. А...
– Что такое?
– А Вы... чем-то больны?..
Я хотел утвердительно кивнуть, но вместо этого покачал головой.
Легонько коснувшись ладонью груди, я почувствовал, как ровно бьётся сердце.
– Сейчас я вроде здоров. К тому же, сегодня состояние намного лучше.
И правда, просто поразительно, насколько лучше мне сегодня.
Я смог бежать в точности так, как я себе это представлял.
Цвет лица, который только что сравнили с бумагой, раньше назвали бы синим.
Прямо загадка.
Тело выздоравливает быстрее, чем можно было ожидать.
– Сэ... сэнпай! Простите, меня, пожалуйста!.. – Затараторил Какеру, дрожа от осознания своей ошибки. – Кузэ-сэнпай, может, и не помнит уже, но, когда я только поступил в школу, он как-то меня выручил... Так что, когда я услышал, что ему угрожают, то мне захотелось как-то его защитить... но, сил маловато... поэтому...
– Что значит «услышал, что угрожают»?..
Значит, тот, кто пустил слух о разборках с Ао – не Какеру.
Получается, сплетня возникла после падения вазы, и Какеру, услышав её, отреагировал этими письмами.
Другими словами...
– Так это не ты, значит, бросил вазу?
– Нет! Я бы... никогда не смог сделать чего-то, по-настоящему опасного для жизни! Честно!
– А кнопка?
– Ни за что на свете!
Если Какеру написал эти письма ради Ао, то, исходя из временной последовательности событий, кнопка, ваза и слухи – не его проделки.
Сплетни - это такая вещь... как испорченный телефон: чем больше их обсуждают, тем больше они обрастают несуществующими деталями.
Значит, есть кто-то другой, кто бросил вазу и сунул кнопку в туфлю...
– Тама, ты в порядке? – окликнул меня Хачи.
– Угу...
– Ты и правда согласен вот так легко простить Какеру?
– Да он мне ничего толком не сделал. Всего лишь настроение немного подпортилось. К тому же, мне хотелось понять, в чём я виноват, так что теперь, когда всё прояснилось, я успокоился.
Мои слова были совершенно искренними.
Однако Хачи с неудовлетворённым видом хотел что-то добавить...
– Я и Норе что-то похожее говорил, – продолжил я. – Я ничего не знаю о том, что за человек Какеру. Сегодня я вроде как увидел не очень приятную его сторону, но то, что он хотел защитить Ао – это его хорошая сторона. Он как следует обо всём подумает и больше такого ничего не сделает, наверное. Так что, и пусть с ним. Правда же? – Обратился я к Ао за поддержкой, но тот вдруг крепко меня обнял.
– Боже, ну что за ребёнок! Просто не верится! Обожаю!
Он аж потерся щекой о мою щёку, от чего у меня пошли мурашки по коже. Пытаясь вырваться из рук Ао, я краем глаза заметил, что Какеру вот-вот расплачется. Обомлев, я протянул было руку, чтобы утереть его нос платком, но он схватил эту самую руку:
– Если что-то будет нужно, я всегда помогу! Сколько угодно, всегда буду помогать!
– Э... что ж, спасибо.
Хачи, решив, что Ао сам не отцепится, втиснулся между нами:
– Итак, друг Какеру, не сделаешь ли ты для Тамы одолжение?
– С радостью!
– Я хочу знать источник слухов о Таме. Ведь они, кажется, ходят среди первоклассников? Не мог бы ты как бы ненароком разузнать чего?
– Понял! Не беспокойтесь! Сано-сэнпай, не переживайте! Я обязательно найду источник!
С этими словами Какеру умчался.
Бросаясь сломя голову или слепо доверяя кому-то, легко перестать видеть то, что происходит на самом деле.
– Какой преданный. Ох, прошу прощения, мне тут звонили, так что я выйду, – извинился Хачи.
– А, ладно...
Может, ты сначала избавишь меня от Ао, подумал я, но на сердце у меня было светло.
.
.
.
.
«Подходя к лифту со свежим письмом в руке, смотрю – на полу одиноко валяется кем-то брошенный портфель. В зоне у лифта никого не видно, кажется, хозяина портфеля поблизости нет.
Слишком знакомый на вид портфель, откроем-ка молнию.
Так и есть, вот и тот самый чёрный органайзер. Как тут не ухмыльнёшься, когда так трудно сдержать нетерпение. Быстрее, пока никого нет...»
– Эй.
«Бесцветный голос из-за спины заставил окаменеть. Ладони вспотели. Что же теперь делать? И ведь не собирался же ничего такого...
Что теперь? Убежать? Надо бежать. Что же?...»
– Ч-то ты де-ла-ешь...
– ..Ч-ч....
– ..учитель Сугино? – Спросил голос Норы.
