– Да нет у тебя никакой красной линии!
Как? Ватару её не видит? То есть, она ему не видна? Не может быть.
Вот же, она и сейчас на указательном пальце моей правой руки!
– Тама! – он встряхнул меня за плечи, и я пришел в себя. Ватару схватил мою руку, свел брови домиком и закусил губу. Его глаза наполнились тревогой и беспокойством.
Я проглотил поднявшийся к горлу ком.
– Да нет. Наверное, показалось.
– Ничего себе «показалось». Ты ведь после тяжелой операции, надо бы, чтобы тебя еще раз осмотрели....
– Да говорю же, нормально все. Ватару, ты меня слишком опекаешь. Не то что чихнуть, даже икнуть нельзя, так чтоб ты не заметил.
– Так и быть, закрою глаза на твою икоту. Но с тобой правда все хорошо?
– Да, да. У тебя вроде бы там какое-то дело было. Раз уж со мной все в порядке, то иди давай.
Ватару, крепко сжав мою руку, отпустил было её, но потом снова сжал.
– Ну что еще?
– Я загадал, чтобы ты выздоровел! - сказал он, наконец-то отпуская меня. Но видимо, не до конца успокоившись, погладил меня по лбу.
– Да ладно тебе уже, на встречу опоздаешь!
У Ватару дрогнула щека.
Я поднялся и спустил босые ноги на пол. Потянув за собой капельницу, я подтолкнул Ватару в сторону двери.
– Ну… тогда... я пошёл. Если тебе что понадобится, попроси Цукасу или кого-нибудь...
– Все хорошо.
– Это... я завтра приду забирать тебя из больницы. Так что будь молодцом, веди себя хорошо!
– Да понял я.
Проводив его до коридора, я помахал ему на прощанье. Удаляясь, он несколько раз оглянулся.
На указательном пальце моей правой руки по-прежнему виднелась четкая красная линия.
Ни фига мне не показалось. Я и сейчас её вижу.
Как только Ватару дошел до лифта, я перестал ему махать. Затем вернулся в палату и, закрывая дверь...
–...Черт, больно! – прищемил указательный палец.
Я встряхнул рукой, чтобы избавиться от тупой жгучей боли. Ноготь, что ли, сломал? – осмотрел я ушибленный палец. Но нет, сразу под ногтем остался лишь слабый красный след.
– Что?
Странно, подумал я, и взглянул на палец под другим углом.
Спереди, сзади, справа, слева.
– Красной линии... нет.
Хотя только что, когда я махал Ватару, провожая его, она была.
Внезапно возникшая сама по себе красная линия так же внезапно исчезла.
Я уселся на кровать и уставился на свою руку.
Так мне все-таки показалось? – подумал я, но тут же помотал головой, отказавшись от этой мысли.
Не может быть, чтобы мне показалось.
Едва заметный след, который остался от ушиба и та красная линия – совсем разные вещи.
Я потер то место на пальце, откуда исчезла линия, но там лишь кожа немного нагрелась, а так ничего особенного.
Красная линия, которая мгновенно то появляется, то исчезает... Почему она появилась, мне не понятно. Однако, исчезла она, потому...
– ...что я прищемил палец?
Вдруг на меня упала чья-то тень:
– Что у тебя там?
Я вздрогнул и поднял голову. Это был Нора.
– Блин, Нора! Стучать вообще-то надо.
Нора с любопытством разглядывал мое лицо. Заметив, что мое внимание приковано к пальцу, он перевел взгляд на мою руку.
– Да я несколько раз постучал. Ты что, ударился?
Похоже, Нора тоже стал чрезмерно беспокойным из-за того, что слишком долго находился рядом со мной-хиляком. Любую пустяковую перемену во мне заметит. Хотя, без сомнения, возглавляет список гиперопекателей Ватару.
– Да всего лишь немного палец дверью прищемил. – и показал ему палец. Хоть правду я ему не сказал, но и не соврал. След от ушиба уже почти исчез, да и боль понемногу рассеялась. И той красной линии там тоже теперь нет.
– А, ну тогда хорошо. Может, поспишь?
– Да хватит уже. Я ведь выписываюсь. Так что, наверное, не стоит мне уже слишком много валяться.
Чтобы не перегружать слабое сердце перед операцией, а после операции – чтобы привыкнуть к новому сердцу – мне был прописан постельный режим. Но ведь я уже иду на поправку и начинаю жить обычной жизнью. Не хочу я вечно обитать в кровати!
– Хмм... – Нора сел рядом, и кровать под ним прогнулась.
– Хотел бы я с часик поваляться... – сказал он и завалился на спину.
Раскинув руки, он шутливо поболтал длинными ногами.
– Чего это вдруг, спать что ли хочешь?
Не успел я договорить, как на его правой щеке я увидел... «это».
Я встал коленом на кровать и протянув руку, легонько коснулся его щеки. По сравнению с моей рукой она была прохладной.
– Тама?
– С тобой.. все хорошо?
- Ты чего?
– С тобой правда все нормально?
Я скользнул взглядом по гладкому лицу Норы и рассеяно уставился на его щеку. Там была красная линия.
