Ао смущенно потупился и почесал щеку.
– У меня тоже был период, когда я был не таким уж примерным.
– У тебя?
Задумавшись, я попытался нарисовать в голове образ дебошира Ао.
Яркий блондин с сигаретой в зубах мчится на мотоцикле, круша железной трубой все окна подряд...
– Да нет, не в том смысле, в каком ты, наверное, представил.
Только что нарисованный образ Ао в моей голове вмиг растаял.
Мне стало любопытно, каким же он был – своевольный Ао, но я не решался проявить большее любопытство, и, так ничего и не сказав, лишь продолжил смотреть на него.
– Понимаешь, я, как бы это сказать, был полностью отдан образованию. Целыми днями я только и делал, что учился, у меня совсем не было времени на игры. К тому же ходил на английский, пианино и каратэ. Чтобы научиться обращаться с вещами – занимался ещё чайной церемонией и икебаной.
– Звучит слишком напряжно... Тяжело было, наверное...
Если только и делать, что заниматься, должно быть, чувствуешь себя как в тисках. Однако, у меня самого такого опыта не было, так что я мог лишь догадываться.
– Но что бы я ни делал, всегда доводил только до половины. Не то, чтобы я совсем чего-то не мог, просто никогда не удавалось подняться чуть выше среднего уровня. Притом, что бы мне ни задавали, рядом всегда был парень, который был во всём настолько лучше меня, что и не сравнить. Я думал, что это потому что он особенный, и что мне никогда его не обойти. Что тут ничего не поделаешь.
– И из-за этого ты бузил?
Ао смущенно кивнул. Однако по нему было видно, что он не отказывается разговаривать. С некоторой неловкостью, к которой примешалась ностальгия, он снова заговорил.
– Кажется, это где-то во втором классе средней школы было. Мне не хотелось ничего делать, интереса ни к чему не было, не хотелось быть с теми, кто меня знал. Я стал прогуливать, допоздна шатался где попало, пытался тусоваться с не очень хорошими ребятами постарше... А потом...
– А потом?
– Получил хорошего пинка от Хачи. Я тоже вышел из себя и попробовал ответить тем же, но он меня снова уложил. У меня аж клокотало всё внутри!
Он засмеялся.
Вспоминая то время, Ао, проводил руками по своему телу то тут, то там.
– Я сказал Хачи, что что бы я ни делал, у меня всё равно ничего не выходит, и что он просто особенный, и всё такое. И тогда Хачи сказал...
– Что он сказал?
– «А я вот думаю, что это ты – особенный.» – проговорил Ао отчётливо каждое слово.
– В тот момент я будто проснулся. Если я не был вознаграждён за свои усилия, я придумывал неприглядные предлоги, чтобы не стараться и не становиться лучше. Раз он особенный, тут ничего не поделаешь. А Хачи хоть и думал обо мне точно так же, но отговорок он не придумывал.
Если бы Хачи куролесил и небрежно относился к учебе, думаю, ему было бы сложно поступить в мою школу. После всего, что я услышал от Ао, мне всё равно не удавалоь вообразить себе Хачи в образе хулигана. Значит, он потом очень сильно старался. Может быть, пожалел о том, что не учился? А после того, как встретил Ао, изменил себя.
– Я попросил у одного своего брата помочь в учёбе и научился делать разные вещи. Как всегда, я не мог превзойти всю свою родню, которая умела всё на свете. Бывало, что мои усилия не вознаграждались. Сто раз я сдавался, думая, что я – полное, ни на что не годное ничтожество.
– Ао...
– Но у меня был Хачи. Если я творил глупости, он меня пинком мог остановить. Если я поддавался мрачным настроениям, он был рядом. Если набрасывался на всех без разбору, он ставил меня на место. А после этого он всегда меня внимательно выслушивал. Для меня Хачи – вот такой друг. Хоть бывает, что и ругаемся, и надавать друг другу можем, но и сейчас, и потом он будет для меня особенным.
Ао сжал кулак и легонько стукнул меня в грудь. Тёмно-карие глаза его смотрели прямо на меня:
– Ну а ты? Разве для тебя Нора не такой же?
– Нора...
Стоило мне произнести его имя, в голове всплыл тот день, когда с суровым видом разглядывая носки своих ботинок, потерянным голосом он сказал:
– Я... больше не буду дружить с тобой, Тама.
От этого воспоминания не сердце, вся грудь больно сжалась.
Тогда он сам обо всём подумал, сам всё решил вот так, отложив в сторонку мои чувства. То, что он не принял во внимание мои чувства, было больно. Было грустно.
– В любом случае, если есть совместимость, может и ничего страшного, если это будет не Нора. Нет ничего плохого в том, чтобы завести новых друзей.
– Нет.
Несмотря на это неприятное воспоминание о том, как он не посчитался с моими чувствами. Несмотря на то, что его чрезмерная забота выводит меня из себя. Даже если его излишняя доброта меня угнетает.
– Если не Нора, то никто.
Нет.
Ни за что.
Когда мы вместе, я остро чувствую, что в одиночку ничего не могу. Бывает, что чувствую себя отвратительным и жалким, ни на что не годным.
Поэтому...
– Хочу измениться. Как Хачи, как ты. Я хочу научиться принимать себя таким какой я есть, со всеми своими слабостями! Со всей своей беспомощностью.
Движимый чувствами, я резко поднялся и спрыгнул на две ступеньки.
– Я за Норой!
Ао тоже поднялся и стал спускаться:
– Помогу тебе его найти.
Он следовал за мной какое-то время. Вдруг впереди возникла тень. Как будто фигура человека скрывалась у стены под окном...
– Ой, кажется, я нечаянно услышал тёмную историю Ао, – улыбался Мике.
