– «Хочу, чтобы вы меня убили.» Он пожелал пожертвовать свои органы нуждающемуся в пересадке после того, как наступит смерть мозга. Возможно, он обратился с этим именно ко мне, поскольку у меня был младший брат, которому как раз требовалась пересадка.
– Какого чёрта...
– Смерть мозга не наступает по собственному желанию. Даже если предположить, что некая незаинтересованная сторона могла бы пойти на это, это в любом случае убийство. Естественно, сразу отказавшись, я некоторое время к нему не заходил. Но...
– Из-за... меня?
Я решил, что непривычная уклончивость его слов и есть ответ.
Из-за меня?
Для меня?
В любом случае смысл один.
Его рука – рука врача.
Рука, предназначенная для спасения людей, для того, чтобы связывать их с жизнью.
И я... её...
– Когда у тебя случился приступ незадолго до операции, я вспомнил о Шиине Тооя. Это факт. Но не ради тебя. Ради себя.
– Не надо меня выгораживать...
Он улыбнулся уголком губ и утёр мою щеку.
Сквозь слёзы, стоявшие у меня в глазах, он выглядел размытым. Я хотел видеть его лицо, поэтому изо всех сил старался не плакать.
– Его HLA (антиген лейкоцитов человека) и группа крови соответствовали твоим. И, судя по телосложению, высока была вероятность, что и по размерам сердце подойдёт. Я знал, что ты уже был довольно высоко в списке ожидания на пересадку. Если делать в той же больнице, то и времени на транспортировку не понадобится.
Вероятность совпадения по HLA между братьями один к четырём. Ни с одним из моих братьев у меня такого совпадения не было.
А у не кровных родственников вероятность такого совпадения один из десяти тысяч.
Кроме, как чудом, такую возможность не назовёшь. В том состоянии, в каком я был тогда, нельзя было позволить себе ждать другого шанса.
– Наступит ли смерть мозга, перейдёт ли орган к тебе, гарантий не было. Но я не мог не решиться на это. Я не мог не уцепиться за шанс, который был прямо у меня перед глазами. Поэтому я... остановил его дыхание.
– Зачем ты это сделал?!. Ты же врач!! Ты же меня ненавидишь! Говоришь, что я тебя достал! Так зачем? Почему ты это сделал?!
– Дурачок.
Он скривился, погладил меня по голове и притянул к себе.
– Потому что я люблю тебя.
Его объятия такие тёплые.
В голосе дрожат слёзы.
– С того дня, как я узнал, что ты можешь умереть, так и не повзрослев, мне было страшно видеть тебя. Мне не стать таким, как Ватару. Я сбежал и старался держаться от тебя подальше. При том я не хотел, чтобы ты умер, вот и стал врачом.
А сам-то говорил, что стал врачом, чтоб за ним девчонки ухлёстывали!
– Вообще-то я... не собирался всего этого говорить. План был в том, чтобы свести всё к тому, что я замарал руки ради получения врачебного опыта. Так бы ты просто продолжил меня ненавидеть и не стал бы винить себя.
А сам-то говорил, как здорово, что я родился больным!
– Но с Ватару это не прошло. Он проницательный, хорошо знает людей... Поэтому он сказал мне... Что наш младший брат – уже не ребёнок маленький, которого нужно лишь опекать... Ну правда же, ты так вымахал...
Так он меня не ненавидел?!.
– Ватару тебя правильно воспитал. Вместо того, чтобы от других ждать добра, ты сам хочешь быть добрым к другим. И поэтому наверняка ты станешь винить себя. Но всё не так. Это я виноват. Я сам во всём виноват. Всё, что тебе горького пришлось передумать, и всё грустное, что тебе пришлось пережить, во всём я виноват. Можешь не прощать. Можешь ненавидеть. Только живи.
Чтобы ты...
– Пусть у тебя будет мечта, любая. Я тебе во всём помогу, так что продолжай учиться. Наверное, ты это и сам знаешь, но цени своих друзей. А ещё больше береги себя. И позаботься об отце и Ватару.
Так ты... ты... ты!!!
– Вот и весь мой сказ. Ну, бывай.
Он погладил меня по голове, разжал руки, обнимавшие меня и поднялся со стула.
И повернулся к двери.
Уходит.
Мой чёртов братец уходит.
Спина всё дальше.
Нет!
Протянуть руку.
Спина далеко, не дотянуться...
Сейчас дверь откроется, уже открылась.
Мой чёртов... старший...
– БРАТ!
Ноги брата остановились.
Не оглядывается.
Но он слушает меня. Я позвал ещё раз.
– Брат.
На этот раз обернулся, за очками в глазах стояли слёзы.
– У меня уже есть мечта. С моим телом врачом мне не стать, но я хочу изучать медикаменты, например. Думаю, пойду на аптечное отделение. Так что я буду много учиться.
– О.
– Друзей у меня не так уж много, но они все хорошие. Всех их я ценю. Они меня тоже ценят, так что я буду себя беречь. Чтобы никто из-за меня не рыдал.
– Ага.
– И отец и Ватару важны для меня. Но ты для меня всех важнее.
– Да ладно, не парься из-за меня.
– Ошибаешься. Я всегда... больше всех любил тебя. Но ты ведь меня терпеть не мог, вот и...
Его нелюбовь меня печалила. Хоть у меня и были Ватару, отец и друзья, мне всегда его не хватало.
Отбросив одеяло, отшвырнув капельницу, я бросился к нему.
Он раскинул руки мне навстречу.
Знаешь...
– Я тоже тебя люблю.
Глава 0.
Нерассказанная история Цукасы.
Каждый год перед новым годом я, по обыкновению, возвращаюсь домой. Заглянул на кухню – мама обернулась с палочками для готовки в руках:
– О, с возвращением!
– Спасибо. А где Ватару?
– Пошёл к другу. Отец сегодня рано вернётся.
– Ясненько. А Тама?
– ...Тама? Ты что, котёнка завёл?
– Что??
«Я дома» – донеслось из прихожей. Я схватил только что вошедшего с улицы Ватару за холодное плечо.
– Где Тама?!
Ватару наклонил голову и вопросительно поднял брови:
– Тама?..
– Вообще-то это наш младший брат!
– А что, у тебя ещё есть младшие братья, кроме меня?
Неправда, младших братьев у меня двое, а, точно, когда мама родила Таму...
«Чёрт!...»
Даже не заметил, как свалился и вырубился. Бледный Тама дремлет на больничной койке, пропахшей дезинфекцией. Приснилось, что Ватару, как обычно играет с друзьями, покойная мама, отца ещё не перевели по работе в другой город... Там было ощущение повседневного счастья.
«Слава богу, что это был сон...»
Счастье без Тамы - всё равно что ночной кошмар.
