– Госпожа Миё, можно войти?
– Да, конечно.
Миё открыла раздвижную дверь в свою комнату для Юриэ, которая принесла ей деревянную коробку.
– Здесь швейный набор, который Вы просили.
– Спасибо.
Шкатулка была красиво сделана и выглядела дорого. Миё замешкалась, не зная, можно ли ей пользоваться этим набором. Она открыто спросила об этом Юриэ, и та весело улыбнулась.
– Конечно, можно. Но если вы предпочитаете совсем новый, пожалуйста, сообщите мне.
– Нет, нет, это идеальный вариант.
Она не имела права быть разборчивой, ведь девушка приехала практически ни с чем. Предполагалось, что у женщины из хорошего дома должен быть свой швейный набор, но поскольку она всегда пользовалась нитками и иголками слуг, то не подумала об этом. Миё стало жалко, что её отправили из дома, не имея ничего, кроме котомки с одеждой за спиной.
Она взяла коробку у Юриэ и вспомнила, что у неё есть животрепещущий вопрос.
– Юриэ, эм...
– Да?
– Злился ли… Злился ли господин Кудо на меня сегодня утром?
– Злится? Молодой господин?
– Злился?
Миё, должно быть, было очень неловко, что она ни с того ни с сего разрыдалась. Она повесила голову в печали и смущении. Когда такие красивые женщины, как её мачеха, плакали, мужчины были рады утешить их объятиями. Но с Миё этого не произошло. Её заплаканное лицо, наверное, было слишком отвратительным, чтобы даже смотреть на него. Она думала, что в интересах Киёки было бы уже просто вышвырнуть её, девушка чувствовала себя ужасно плохо из-за того, что устроила такую сцену. Задав вопрос, она приготовилась к худшему, но пожилая женщина удивленно распахнула глаза.
– Нет, с чего бы это?
– Потому что я... я...
Миё выросла в семье, где ей постоянно твердили, что само её присутствие невыносимо. Если она плакала, её упрекали в том, что кривляя лицо она позорится. В итоге слёзы, которые она проливала в ответ, текли только ночью во сне.
Каждое утро она приносила Киёке только неудобство. Может быть, не стоит дожидаться его отказа, а просто сбежать, чтобы больше не создавать ему неприятных ситуаций?
– Мисс, нет ничего плохого в том, чтобы плакать.
Мягко сказал ей Юриэ.
– Это лучше, чем держать свои эмоции в себе.
– Правда?
– Да. Так что, если хочется плакать, пусть слёзы текут. Это не то, что может рассердить молодого господина.
Может ли это быть правдой? Если Юриэ так сказала, значит, так и есть, но это ставило Миё перед дилеммой. Она не могла так просто изменить своё поведение, а если бы девушка позволила себе поверить в доброту людей, то это сделало бы отправку ещё более тяжёлой. И хотя она слишком боялась отца, чтобы затронуть эту тему, когда он рассказывал ей о предложении выйти замуж, Киёка наверняка отвергнет её, как только узнает, что у девушки нет дара, в том числе и духовного зрения. Она должна быть реалисткой. Её новая жизнь здесь временная, поэтому она должна быть начеку, чтобы не почувствовать тепла, которое могло бы растопить её замёрзшее сердце.
– Я вернусь на кухню. Не стесняйтесь, спрашивайте, если Вам что-то ещё понадобится.
– О... Вы будете готовить обед? Я могу помочь.
– Нет, пожалуйста, не беспокойтесь об этом. Я позову Вас, когда еда будет готова.
Не желая слушать возражений, Юриэ оставила Миё шить.
Но её потребности могут подождать...
Она превращалась в простую пиявку, которая сама ничего не могла сделать. Как ни была удручена девушка, но не могла терять драгоценное свободное время, предоставленное ей Юриэ. Она разложила разорванное кимоно и вдела нитку в иголку. Сосредоточившись на рукоделии, девушка не заметила, что дверь не совсем закрыта и кто-то за ней наблюдает.
Был вечер десятого дня её пребывания в доме Киёка.
– Как ты провела день? Не могу представить, что домашние дела занимают всё твоё время, – неожиданно спросил Киёка за ужином.
Миё уже окончательно привыкла к домашнему хозяйству. Хотя они с Киёкой не очень много общались, она уже не испытывала беспокойства по поводу того, что ей придётся есть с ним дважды в день. Это могло показаться незначительным, но совместные трапезы с человеком столь высокого статуса требовали от Миё большого мужества. Это было серьёзное препятствие, которое ей предстояло преодолеть.
Когда днём его не было дома, она спокойно проводила время. Дом был небольшой, поэтому уборку и стирку она заканчивала не позднее полудня. Забегающие в дом торговцы продуктами избавляли её от необходимости ходить за покупками, так что вторая половина дня была свободна. Вечером Юриэ отправилась домой, оставив Миё одну.
– Я... я читаю журналы, которые мне дала Юриэ.
Это была не вся правда. Она также занималась рукоделием, но не хотела, чтобы он спрашивал об этом. Если бы она рассказала ему о ремонте своих старых кимоно, он мог бы подумать, что она заставляет его купить ей новую одежду.
Миё было важно, чтобы Киёка и Юриэ не думали о ней плохо. Хотя девушке не хотелось лгать им, она делала всё возможное, чтобы скрыть правду о своей семье и жизни до приезда в этот дом. В этом заключался её внутренний конфликт.
Как Киёка воспринял её унылый взгляд? Он лишь кивнул, сказав "Хорошо", и замолчал, пока не настало время убирать подносы.
– Я думал куда-нибудь съездить в свой выходной.
– Понятно.
Миё не знала, зачем он ей это говорит, но вежливо показала, что обращает внимание.
– Ты не выходила из дома с тех пор, как приехала.
– Это правда.
– Не хочешь ли ты выйти в город?..
Что?.. Она не ожидала такого вопроса и не знала, как ответить. Семья отказалась отдавать её в школу, поэтому после окончания начальной школы девушка практически не покидала особняк. Если поначалу она скучала по городской суете и свободе прогулок, то теперь не знала, чем себя занять там, да ещё и без денег. Как ни печально, но во время поездки из родового поместья в дом Киёки она поняла, что её восторг от города прошёл.
– Я... я не могу.
– Почему?
– У меня нет никаких поручений в городе, и я не смогу уговорить Вас взять меня с собой...
Киёка вздохнул.
– Это было бы несложно, и Вам не нужен повод для прогулок. Я бы хотел, чтобы ты составила мне компанию.
– А я не буду мешать?
– Ничуть. Вы можете одеться в то кимоно, которое было на Вас в первый день пребывания здесь. У Вас есть ещё какие-нибудь заботы?
Теперь она не могла придумать, в чём ему отказать.
– Нет...
– Ну что ж, тогда решено. Спасибо за угощение.
Он встал, выражение его лица было пустым или, возможно, немного напряженным, и понёс свой поднос на кухню.
Вероятно, она снова его раздосадовала.
Он был достаточно щедр, чтобы пригласить её на свидание, а она ушла и сделала разговор неловким. Миё повесила голову. Как бы она ни ненавидела себя за невнятность, девушка не могла вспомнить, как вести нормальный разговор. А ведь в детстве она прекрасно умела это делать.
Что ж, похоже, они всё таки пойдут вместе.
Миё нужно было начать готовиться к выходу, чтобы не навлечь на себя позор и не поставить его в неловкое положение. Девушка закончила ужинать, испытывая тревогу, беспокойство и предвкушение.
