Пытаясь остудить разгоряченную голову, Арата вышел из комнаты Миё.

– Почему? Почему я стал таким?

Ему нужна была роль. Не было никаких сомнений в том, что это были его самые искренние чувства.

Это было то, чего он всегда жаждал. Выполнить свой долг пользователя даров Усубы. И если его работа по борьбе с другими пользователями даров была признана ненужной, то, по крайней мере, он надеялся, что появится девушка, обладающая способностью видеть сны.

Иначе Арата не смог бы найти смысл своего существования. А без этого ему казалось, что он никогда не станет достойным человеком в обществе.

Но он никогда и никому не рассказывал об этих тщательно скрываемых чувствах. Хотя его дед, вероятно, уловил их, Арата никогда не делал этого сам.

– Похоже, я в большем восторге, чем думал.

Он крепко сжал кулаки.

Наконец-то исполнилось горячее желание Усуба – появилась женщина, обладающая способностью видеть сны... И вместе с этим у Араты появилась ещё одна обязанность – защищать её.

Он помчался по коридору и спустился на первый этаж.

В этом величественном доме было очень пусто. Не хватало ни людей, ни вещей. Внешний вид был вполне приличным, но стоило сделать шаг внутрь, и становилось ясно, что здесь пусто.

Арата был ещё молод, когда только приехал сюда, и даже не помнил, когда дом начал приходить в упадок. Он знал, что раньше здесь было больше людей, много мебели и вещей... Но со временем и то и другое стало исчезать, и последний гвоздь в гроб был забит двадцать лет назад.

Узнав о возложенной на него роли, Арата подумал, что дом – это как бы отражение его самого.

Фасад может быть ухоженным, но внутри ничего нет. Да и ценности никакой.

Хотя внешне он был достойным членом семьи Цуруки и их торговой фирмы, его внутреннее "я", принадлежащее клану Усуба, было совершенно пустым. Несмотря на то, что его статус обладателя дара Усубы был вполне определённым, на самом деле ему никогда не поручали никакой работы. Он был просто пустым сосудом.

Не желая, чтобы люди ощущали его недостаток, Арата старательно поддерживал свою внешнюю привлекательность.

Личность, первое впечатление, внешность, созданные для того, чтобы нравиться окружающим. Но всё это было лишь завуалированным блефом. Иллюзия, дающая ему ничтожное чувство гордости за то, что у него есть что-то, что нужно людям.

И всё же, чем более величественным становился его внешний облик, тем больше росла пустота внутри него.

– Если бы я только мог заполнить эту пустоту внутри себя, то...

В конце концов он стал бы цепляться за неё, несмотря ни на что.

Когда он впервые увидел свою двоюродную сестру Миё Саймори, его первое впечатление от неё было мрачным и угрюмым. Тогда он искренне думал, что это какой-то жестокий розыгрыш.

Его ожидания оказались крайне разочаровывающими. Миё, доведённая кровными родственниками до полной потери чувства собственного достоинства, оказалась такой же пустой, как Арата и пустой дом, в котором он вырос. Вот почему он решил, что эта унылая, мрачная девушка вполне впишется в его жизнь... Это было ощущение, сравнимое с полным отчаянием.

Но тогда.

– Остановись, пожалуйста!

Это был шок.

Она открыто выступила против Араты, когда он в лицо критиковал всех членов семьи Кудо.

Несмотря на то, что она была исхудавшей и истощённой, она всё же добилась того, чтобы её голос был услышан.

– Есть ли у меня что-то такое, что я бы так отчаянно защищал?

Как только он подумал об этом, то быстро и легко пришёл к выводу, что нет. У такого пустоголового человека, как он, не может быть ничего, что он хотел бы или должен был бы защищать.

Но как же тогда быть с Миё?

Согласно его расследованию, она тоже должна была быть такой же пустой, как и он, поскольку выросла без чьей-либо поддержки – одинокая девочка, которая пережила, что семья отвергла её существование.

Однако она больше не была пустой. То, что Арата считал их похожими, было глубоким заблуждением.

Осознание этого факта вызвало в нём приступ ревности.

– Я хочу её. Я так сильно хочу её... Желание удержать пылает во мне.

То, что могло бы исполнить его. Долг и человек, который позволил бы ему его исполнить.

Сейчас он был немного благодарен, что этим человеком оказалась Миё. Освободившись от её пустоты, он мог представить себе будущее, в котором он будет чувствовать себя полноценным, а не зализывать душевные раны друг друга.

Успокоив своё сердце, быстро переходящее в головокружение, Арата направился в свой кабинет, оставив позади себя пустой дом.

– Мы можем поговорить? – спросил дедушка Ёсиру, заглянув в её комнату.

Это был четвёртый день после приезда Миё в дом.

Однообразные дни безделья, когда она ничего не делала, кроме как ела, спала и разговаривала с Аратой, начали опустошать её изнутри. Время шло неотчётливо. В какие-то моменты оно замедлялось, а в какие-то - пролетало в мгновение ока.

Придя в себя от голоса Ёсиру, Миё с удивлением обнаружила, что уже почти полдень. Казалось, прошло всего несколько минут с тех пор, как она позавтракала.

Молча кивнув, Ёсиру вежливо произнёс "Пардон" и сел в привычное кресло Араты напротив неё.

– Прости, что не пришёл раньше. Я не должен был ждать так долго, чтобы поговорить с тобой. 

– Не стоит извиняться...

Когда она только пришла сюда, Ёсиру показался ей очень строгим и суровым, но сейчас он выглядел как обычный пожилой человек. Никакой пугающей ауры или чего-то подобного. В какой-то степени его извиняющаяся манера поведения даже делала его беспомощным.

– Ты испытываешь какие-либо неудобства с момента приезда сюда?

– Не особенно.

– Понятно. Скажи Арате, если вдруг возникнут. Этот мальчик готов посвятить все свои силы долгу перед тобой.

– Мне не очень приятно это слышать...

Ничто так не смущало её, как то, что ей прислуживает такой хороший, достойный мужчина, как он. Если до сих пор она была на стороне обслуживающего персонала, то теперь чувствовала себя как в тягость.

Опустив глаза и уткнувшись в свои руки, лежащие на коленях, Миё кивнула в ответ на слова Ёсиру.

–  Я мало что могу тебе рассказать. Полагаю, Арата уже рассказал о многом из того, что тебе нужно знать. Если я и могу тебе что-то рассказать, то, наверное, о Суми.

– Мама, – прошептала Миё, затаив дыхание.

Естественно, ей было интересно узнать о собственной матери. Однако с тех пор, как Миё узнала, что Суми ответственна за запечатывание её дара, девушку обуревали смешанные чувства.

– Вместо матери я хотела бы спросить Вас о другом.

– О чём?

– Я бы хотела снова увидеть Киёку... Может быть, Вы удовлетворите мою просьбу?

Даже если это окажется бесполезным, лучше спросить, чем молчать. После того как она затронула эту тему, Ёсиру застонал, и на его лице появилось строгое выражение, как она и ожидала.

Поскольку их публичная фамилия была Цуруки, считалось, что отец Араты является главой семьи Усуба, но фактически управлял семьей Ёсиру. Именно он решал, как обращаться с Миё. Это означало, что именно он будет решать, разрешать ли ей видеться с Киёкой.

Хотя Миё и не ожидала от него ничего хорошего, но когда она услышала его ответ, её настроение упало.

– Я и сам считаю, что было бы неплохо исполнить твоё желание, но дело в том, что в некоторых вопросах у нас связаны руки. При нынешнем положении вещей ты не можешь. Даже если бы ты уехала к нему, ты, скорее всего, не смогла бы с ним встретиться. 

– А? Что это значит?

– Я знаю, что специальное подразделение по борьбе с гротесками получило настоящее задание благодаря божественному откровению императора. Сейчас они находятся в самой гуще событий.

Она вспомнила, что Арата встретился с Киёкой и сказал ему, что дел будет ещё больше. Видимо, он имел в виду именно это.

Значит, Киёка всё ещё занят. С Юриэ всё было бы в порядке, но Миё досадовала, что не может быть рядом с ним, чтобы поддержать его в трудную минуту, независимо от того, была ли её помощь так уж необходима.

– Ты хочешь увидеть этого юнца настолько, что плачешь по этому поводу, а?

Она удивлённо потрогала свои щёки и обнаружила, что они мокрые от тёплых капель слёз.

– Т-так, нет, дело не в этом...

– Тогда в чём же дело?

–Я просто подумала о том, что я всегда такая бессильная, и мне стало так жалко...

Лишь коротко сказав: "Понятно", Ёсиру кивнул.

Её истинные чувства вырвались наружу вместе со слезами.

– Я никогда не бываю достаточно сильной, когда это особенно важно. Когда приходит время, у меня нет того, что нужно...

Ни дара, ни навыков дворянки. Если бы она обладала этими способностями, то протянула бы руку помощи, даже если бы её талантов оказалось недостаточно. Но при нынешнем положении дел, когда она могла бы что-то сделать, было бы уже слишком поздно. Какой смысл приобретать новые навыки, если время для их использования уже прошло?

Дар – это единственное, чего она хотела с самого детства. И хотя Миё недавно обнаружила, что обладает им, это её ничуть не обрадовало. Киёка сказал ей, что никакие сверхъестественные способности ей не нужны. Кроме того, у Миё не было возможности их использовать. Даже семья Усуба не зависела от способностей. Её якобы ценный сверхъестественный талант на самом деле был баластом на шее.

– Хм, значит, ты немного похожа на Арату.

– А?

– Ты не знаешь, что с собой делать. Твоё окружение и твои способности противоречат друг другу. Хотя в конечном счёте за это отвечаем мы, люди в твоей жизни.

– Но...

– Я подверг тебя ужасным испытаниям. Если бы я раньше узнал, как с тобой обращаются Саймори, тебе не пришлось бы терпеть эти муки.

Ёсиру глубоко поклонился.

Миё растерялась, не зная, что делать в ответ на неожиданное извинение.

Однако, когда прозвучали его следующие слова, она, естественно, застыла на месте.

– Я думаю, что ты не сразу привыкнешь к здешней жизни, ведь для тебя это такая неожиданная перемена. Но знай, что в основе своей мы кровные родственники. Я надеюсь, что впредь ты не будешь сомневаться в том, что можешь на нас положиться.

Он хотел, чтобы она полагалась на них. Потому что они были семьёй.

Она вспомнила, как Хадзуки говорила ей то же самое. Киёка тоже уговаривал её позволить ему позаботиться о себе, быть более эгоистичной.

Она опустила глаза, глядя, как тёмная дымка медленно опускается на её мысли.

– Сказав мне ни с того ни с сего, что мы семья, Вы только усложняете мне жизнь.

– Я знаю. Я так и думал. 

– Когда я увидела, что есть у моего отца, мачехи и сводной сестры, я всегда этого хотела. Я надеялся, что когда-нибудь рядом со мной появится человек, с которым я смогу провести всю свою жизнь.

– Но они так и не пришли. Вскоре я сдалась... И сейчас Вы можете сказать мне, что мы семья, и попросить положиться на Вас, но я просто не знаю, что это значит.

Миё понимала, что какая-то часть её души отчаялась и больше не заботится о том, что с ней будет, поэтому, наверное, она и смогла выдать свои чувства, которые скрывала от Хадзуки и Киёки, кому-то вроде Ёсиру. Ей хотелось выплеснуть все эти мысли, которые были слишком сильны для неё.

– Давным-давно у меня была служанка, которая заменила мне мать, но я уверена, что это не то же самое, что "семья". Может быть, я пойму, если выйду замуж и стану матерью. Что именно является "семьей"?

– Всем, наверное, надоела моя неспособность добиться чего-то такого элементарного. Вот почему Киёка тоже на меня разозлился.

– Правда?

– Эм, мои извинения. Я не хотела заставлять Вас слушать мои глупости.

Она выплеснула все свои мысли разом, что было нечестно по отношению к тому, кто её слушал. Миё стало так стыдно, что она не могла этого вынести.

Но когда она посмотрела на Ёсиру, он мягко улыбнулся.

– Нет, всё в порядке. Я рад, что мне удалось услышать твои истинные чувства.

– Что? 

– Если ты не возражаешь, я хотел бы немного поговорить с тобой как твой дедушка.

– Хорошо… 

– Разве ты не скажешь, что возможность поделиться тем, что мы не можем вынести в одиночку, как мы это делаем сейчас – это и есть смысл семьи?

– Делиться вместе?..

Она покачала головой, не понимая, к чему он клонит.

– В этот момент ты уже не можешь подавить свои эмоции. Поэтому ты открыто даешь им волю, верно?

– Да, это правда.

– В принципе, я это и имел в виду. Зависимость от других не означает, что ты перекладываешь все свои проблемы на их плечи. Я думаю, что это перекладывание на других части того багажа, который слишком тяжёл для них. Таким образом, вы оба можете оценить трудность груза, а закончив его нести, разделить радость от его преодоления. Способность делать это без всякой сдержанности и колебаний – это и есть семья, не так ли? Вызывать у них раздражение, злить их – всё это нормально. Семейные узы не так легко разорвать. 

– Даже когда моя мать покинула этот дом?

Её мать, на плечи которой легли все надежды семьи. Миё знала, что вся семья Усуба, должно быть, очень расстроилась из-за того, что она практически заставила их разрешить ей выйти замуж за Саймори.

Ёсиру взял себя за подбородок, на мгновение задумавшись.

– Ты права, я действительно потерял себя от гнева в тот момент. Видя, как дочь, которую я так старательно растил, забирают Саймори, я закипал. Я поклялся, что никогда не прощу ей такой неблагодарности.

– В итоге Вы на неё обиделись?

– Нет. Я думал, что никогда не прощу её, но Суми была слишком дорога мне. Конечно, есть такие родители, которые отрекаются от своих детей и полностью разрывают с ними связь. Но если бы моей дочери было больно и она страдала, я бы хотел быть рядом, чтобы помочь, а если бы я знал, что она живёт счастливо, это тоже принесло бы мне радость.

– А, значит, так оно и есть, – подумала Миё, убеждённая его словами.

До сих пор в жизни Миё не было человека, с которым она могла бы поделиться своими чувствами, который мог бы взглянуть на вещи с её точки зрения. Она всегда боролась со своими эмоциями в одиночку.

Киёка говорил то же самое. Он считал Хадзуки человеком, который может понять, о чём он думает, и наоборот.

– Миё, я чувствую к тебе то же самое.

– Ко мне? 

– Именно. После того как Суми ушла замуж, наша семья выжила, и на свет появилась ты. Я действительно счастлив, что смог встретить тебя таким образом.

Уловив искорку в уголках глаз Ёсиру, девушка поняла, что его слова действительно шли от сердца.

То, что её способность видеть сны была такой ценной и дорогой, несомненно, было частью этого. Но, кроме того, Усуба с самого начала хотели сделать Миё частью своей семьи. Они от всего сердца мечтали о встрече с ней.

– Спасибо... Вам.

– В этом нет необходимости. Это мы должны быть благодарны, Миё. Я рад, что мне удалось поговорить с тобой.

– Я тоже... Эм, но...

Осознание этого пришло к ней во время их разговора. Миё действительно была не там, где должна была быть.

У неё был человек, с которым она хотела создать семью. Человек, с которым она хотела бы жить бок о бок, с которым она могла бы нести все тяготы и который поддерживал бы её.

Она хотела верить, что ещё не поздно.