Как только солнце село, Миё и Киёка вместе вернулись домой, где их ждала Юриэ.
– Добро пожаловать домой, молодой господин, госпожа Миё.
Юриэ с улыбкой встретила их в прихожей, и Миё почувствовала огромное облегчение. Она ослабила напряжение, сковавшее её тело. Казалось, что она наконец-то снова может дышать.
– Мы вернулись.
– Мы дома, Юриэ.
После захода солнца на улице стало холодно, но внутри дома было тепло.
– А теперь идите и переоденьтесь, молодой господин. Госпожа Миё, пожалуйста, отдохните в гостиной.
– О, нет, я помогу!
Миё быстро встала и поспешила за Юриэ, вернувшись к домашним делам.
Войдя на кухню, она обнаружила, что большая часть приготовлений к вечерней трапезе уже закончена.
– Вы не устали, госпожа Миё? – обеспокоенно спросила Юриэ, доставая с полки столовые приборы.
– Нет, – коротко ответила Миё и опустила взгляд на свои ноги. Должно быть, она выглядела измученной, раз Юриэ спросила её об этом.
Но в тот день она не сделала ничего такого, что могло бы её утомить.
– Нет, я чувствую себя хорошо.
Этот день был для неё лёгким, так как обычно она тратила силы на работу по дому. Тем не менее, как только она пришла домой, в ней сразу же поднялась душевная усталость.
С тех пор как она встретила Каоруко, Миё чувствовала, что на сердце у неё постоянно что-то лежит. После того как слова Мукадеямы заставили её осознать реальность сложившейся ситуации, она всё глубже погружалась в меланхолию.
Миё неосознанно вздохнула, и Юриэ закрыла ей рот рукой.
– О боже... Пожалуйста, присядьте на минутку, госпожа Миё.
Юриэ указала на маленький стул в углу кухни.
Миё была сбита с толку внезапной просьбой.
– Что? Но...
– Пройдёт ещё некоторое время, прежде чем молодой господин закончит переодеваться.
Улыбающееся лицо Юриэ не оставляло места для споров. Несмотря на то, что старушка была обычно мягкой и доброй, Миё уже испытала на себе, как страшно может быть, когда она сердится.
Ей оставалось только покорно следовать её желаниям.
– Подожди здесь минутку.
Юриэ убедилась, что Миё сидит на стуле, как она и просила, затем налила что-то в кастрюлю и поставила её на огонь.
Миё некоторое время смотрела в пространство, а потом ей передали чашу с паром.
– Вот, пожалуйста, госпожа Миё.
– Спасибо.
Не думая ни о чём, Миё взяла миску, и глаза её расширились, когда она взглянула на её содержимое.
Она была до краёв наполнена густой белой субстанцией, издававшей сладкий аромат.
Миска с амадзаке...
Она обхватила чашу обеими руками, и от кончиков пальцев по её телу разлилось тепло.
– В последнее время стало совсем холодно, поэтому я купила немного сегодня.
– Мне жаль. Я должна была помочь.
– Всё в порядке. А теперь, пожалуйста, выпей его, пока он не остыл.
Улыбаясь Юриэ, Миё поднесла чашку к губам.
Сладость горячего амадзаке пробрала её до костей, а уникальная текстура ферментированных рисовых зёрен, задержавшихся на языке, была восхитительна. Сколько лет прошло с тех пор, как она пробовала эту сладость?
– Очень вкусно!
Миё выдохнула горячий воздух.
Сильный сладкий аромат словно растворил свинцовую тяжесть в её груди. В сочетании с теплом от заботливого жеста Юриэ Миё показалось, что она вот-вот разрыдается.
– Хи-хи. Похоже, я сделала правильный выбор, купив сегодня немного.
Миё улыбнулась в ответ и медленно выпила остатки амадзаке.
К тому времени, как чаша опустела, на душе у Миё стало легче, чем раньше.
– Юриэ.
В этот момент Миё повернулась на голос, доносящийся из дверного проема, и увидела Киёку, переодевшегося в форму и заглядывающего на кухню.
– О, молодой господин. Что-то случилось?
– На улице уже стемнело. Если Вы собираетесь вечером домой, я пройду с вами часть пути.
– О боже, куда же делось время?
Услышав это, Миё вспомнила, что когда они пришли домой, было уже темно.
Она встала и поставила опустевшую миску в раковину.
– Я могу сделать остальное сама, Юриэ.
– Ах, да, тогда я оставлю это Вам.
– Ты пойдёшь с нами, Миё.
– Что?
Киёка слегка сузил глаза от досады.
– Ты ведь не забыла, что на тебя могут напасть?
– Нет, я не забыла... Но это ведь ненадолго, правда?
Дом Юриэ находился не очень далеко, и, поскольку зимой темнело так рано, семья заезжала за ней по пути домой. Обычно Киёке требовалось всего несколько минут, чтобы подвезти её.
Миё не недооценивала Усуи, но она не могла представить, что он проберётся в их дом, как грабитель, за такой короткий промежуток времени.
Однако лицо Киёки становилось всё суровее с каждым словом Миё.
– Нет. Делай что я говорю.
Его тон был суров.
Киёка беспокоился о Миё и пытался защитить её от беды, поэтому лучше всего было послушаться его. Это было очевидно, учитывая, что у неё не было навыков самозащиты.
Тем не менее она не могла не сравнить его реакцию с тем доверием, которое девушка наблюдала между ним и Каоруко в тот день. Её охватило неописуемое чувство.
– Хорошо...
Почему она так сосредоточилась на отношениях Каоруко и Киёки?
Миё, недоумевая от собственных эмоций, молча кивнула.
Благополучно доставив Юки в семью, Миё и Киёка вместе отправились домой по ночной дороге, их путь освещали только луна и звезды.
По дороге они успели вдоволь наговориться, поскольку с ними была Юриэ, но как только они остались вдвоём, разговор сразу же угас. Между ними повисло неловкое молчание.
– Это ведь моя вина, не так ли?
Размышляла Миё, глядя себе под ноги, чтобы не споткнуться.
С тех пор как она вернулась с поместья, ей не удавалось общаться с Киёкой так, как раньше. Было ли это вызвано чувством стыда или увлечённостью Каоруко, она не могла сказать.
Молчание продолжалось до тех пор, пока Миё вдруг не вспомнила о чём-то и не окликнула своего жениха, шедшего в нескольких шагах перед ней.
– Киёка.
– Что?
– Может, мне перестать готовить Вам обед?
Это был просто случайный вопрос.
После того как Каоруко сказала, что в кафетерии на станции очень вкусная еда, она решила спросить, не хочет ли он есть её на обед вместо того, что она обычно готовила для него.
– А? – Киёка не смог сдержать удивления и повернулся к ней лицом. – Почему?
Выражение его лица было окрашено шоком, смятением и горем, чего Миё до сих пор не видела.
Миё ожидала, что он ответит ей так же кратко, как обычно, и поэтому была озадачена его неожиданно бурной реакцией.
– Ну... Каоруко рассказала мне о кафетерии станции и...
Киёка уставился на неё, пока она отвечала, и на лбу у него выступил холодный пот.
– И?
– Она упомянула, что еда в кафетерии станции первоклассная, и я подумала, может, ты тоже...
– Глупости! – резко оборвал её Киёка.
Что именно его так расстроило? Миё лишь растерянно озиралась по сторонам.
– Я... это, глупости?..
– Абсолютно. Миё, я ем твои обеды, потому что они мне нравятся. Гораздо больше, чем любая еда из столовой. Если приготовление обедов слишком трудоёмко... или ты больше не хочешь их готовить, то я не против, чтобы ты отказалась от них, но я бы попросил тебя продолжать готовить их для меня, если ты согласна.
Почти искренняя мольба Миё запала ей в душу.
Он просто попросил её приготовить ему обед, но она так обрадовалась, что губы её расплылись в улыбке.
Киёка действительно наслаждается моими обедами.
Миё начала готовить для него еду по собственному желанию и тут же прекратила бы, если бы он сказал, что не хочет её.
Тем не менее, она знала, что будет больно услышать от него, что он действительно не хочет есть то что она приготовила. А вот то, что Киёка в ней нуждается, привело её в восторг.
Она ответила, не обращая внимания на оживлённую бодрость в голосе.
– Обязательно! Я с удовольствием продолжу готовить для Вас обед!
– Отлично, – Киёка растянул губы в улыбке.
– Миё, дай мне руку.
– Хм? Вот.
Когда она выполнила указание, он протянул свою большую ладонь, чтобы взять её маленькую. Затем он притянул её к себе, взяв её руку в свою.
– На улице темно. Так гораздо безопаснее, не так ли?
– Да, наверное...
Они держались за руки.
Как только Миё осознала ситуацию, её тело запылало жаром, а холодная рука быстро согрелась.
– Пожалуйста, не надо меня ненавидеть...
Сосредоточив всё своё внимание на их соединённых руках, Миё не уловила, что Киёка пробормотал в ответ, уступая ей дорогу.
Они шли по ночной дороге, окутанные совершенно иной тишиной, чем прежде.
