– Старшая мисс, я что-то не то сказала? - когда няня Цинь увидела недовольное лицо Е Цзюгэ, то задалась вопросом, не спровоцировала ли она госпожу своими придирками.
– Нет, - Е Цзюгэ покачала головой и сказала с обеспокоенным выражением лица: – Я просто подумала, что с того момента, как мы вернулись из дворца, отец до сих пор не прислал никого узнать о том, как прошла поездка. Понятия не имею, что происходит, но как ты знаешь, во дворце я оскорбила Императрицу, поэтому боюсь, что отец не сможет меня простить.
– Я сейчас же отправлюсь в главную резиденцию и обо всём расспрошу, - обеспокоенно сказала няня Цинь.
На её лице застыло напряженное выражение, ведь даже когда не происходило ничего особенного, Старый Мастер всё равно выказывал презрение к Старшей мисс. Теперь же, когда Старшая мисс оскорбила Императрицу, а также ещё связалась с принцем Дунлина, было вероятно, что Старый Мастер захочет содрать с девушки кожу живьём. Она должна была поспрашивать, чтобы отследить за передвижением Старого Мастера.
Увидев, что няня Цинь ушла, Е Цзюгэ вошла в свою комнату. Как только дверь комнаты закрылась, злой и в тоже время очаровательный голос Цзы Шана зазвучал в её ушах: – Малышка Цзюгэ становится всё смелее и смелее во время отсутствия этого божества.
Затем она оказалась в знакомых объятиях. Отчетливый аромат, принадлежавший только Цзы Шану, наполнил её нос и окутав прохладой. Е Цзюгэ уловила, что голос Цзы Шана звучал иначе, поэтому обернулась и спросила: – На что ты намекаешь?
– Я предупреждал тебя, чтобы ты никому не сливала информацию о Сердце Божественного Древа.
Эта непослушная девушка не прислушалась к его совету и даже использовала Сердце Божественного Древа, чтобы спасти жизнь человеческого принца. Если бы он не проснулся вовремя и на время не запечатал ауру Божественного Древа, то, вероятнее всего, дворцовая свита немедленно появилась перед ней и съела её живьем.
Е Цзюгэ посмотрела на холодное, красивое лицо Цзы Шана. Эти фиолетовые вертикальные зрачки пристально смотрели на неё с клыв сдерживающимся гневом. Под пристальным взглядом фиолетовых глаз Цзы Шана она почувствовала угрызения совести. Девушка ощущала себя так, как если бы муж неожиданно вернулся из поездки и поймал её за прелюбодеянием.
Фу, фу, фу! Цзы Шан ей не муж! Е Цзюгэ тут же выбросила эту ужасную мысль из своей головы, а затем объяснила: – Это была чрезвычайная ситуация. Если бы я не спасла Дунфан Цюэ, то Императрица бы обвинила меня в убийстве принца. Произойти всё так, то я бы не выжила, и больше бы не имело смысла хранить секрет о Сердце Божественного Древа.
Цзы Шан прищурился, глядя на Е Цзюгэ, его глаза были такими яркими, словно способны видеть насквозь. Казалось, он оценивал правдивость её слов. Е Цзюгэ спокойно посмотрела ему в глаза и сказала: – Мы с Дунфан Цюэ не родственники и не друзья, так почему я должна рисковать своей жизнью, ради его спасения? Всё, что я сделала - это для того, чтобы спасти свою жизнь.
– Правда? Если ты с ним никак не связана, то почему позволяла ему к себе прикасаться? - глаза Цзы Шана излучали опасную ауру.
Сердце Божественного Древа стояло на втором месте. На первом месте, что он больше всего не мог вынести, так это того, что другой мужчина жаждал его женщину.
– Тьфу! Кто сказал, что я хочу, чтобы ко мне прикасались? Он был отравлен любовной травой!
Е Цзюгэ чувствовала, что с ней поступили несправедливо. Один облапал, второй обвинил. Теперь даже этот демон допрашивает ее! Черт возьми! Существует ли ещё на свете справедливость?
Увидев, как лицо Е Цзюгэ покраснело от гнева, Цзы Шан наконец поверил, что это произошло не по её воле. Однако он не собирался просто так отпускать эту своенравную девчонку. Он наклонился ближе к уху Е Цзюгэ и прошептал слегка хриплым голосом: – В таком случае, я сейчас нахожусь под действием афродизиака. Ты позволишь мне прикоснуться к себе?
– Ха-ха, это кто же обладает такими впечатляющими способностями, раз умудрился отравить афродизиаком абсолютного извращенца Цзы Шана? - Е Цзюгэ бесцеремонно закатила глаза. Даже когда он лгал, то не утруждал себя глубокими размышлениями.
– Кроме тебя, кто ещё? - змеиный хвост Цзы Шана плотно обвился вокруг Е Цзюгэ. Одной рукой он обхватил её за талию, а второй скользнул по спине и переместился на талию, остановившись на животе: – Где он прикасался к тебе? Здесь?
Ранее Е Цзюгэ не испытала никаких ощущений от прикосновений Дунфан Цюэ, но теперь же, когда Цзы Шан гладил её, она чувствовала, словно кожа вот-вот сгорит в огне.
Е Цзюгэ покраснела и резко оттолкнула от себя руку Цзы Шана, храбро демонстрируя свирепое выражение лица, и сказала: – Не суй свои руки туда, где им не место.
– Позволь спросить тебя ещё раз: он касался тебя здесь? - рука Цзы Шана оставалась неподвижной на животе Е Цзюгэ.
– Не твоё дело, - Е Цзюгэ отвернула голову, отказываясь отвечать на столь абсурдный вопрос.
– Малышка Цзюгэ, не забывай, ты моя, - Цзы Шан чувствовал, что должен заставить Е Цзюгэ признать его.
– Если ты так хочешь меня, то говори прямо, нечего ходить вокруг да около, - Е Цзюгэ намеренно его провоцировала. Даже если ей придется переспать с Цзы Шанем, она не хотела, чтобы он ею помыкал.
– Упрямое маленькое создание, - глаза Цзы Шана потемнели и в них появился опасный огонек.
Он протянул руку и запечатал несколько акупунктурных точек Е Цзюгэ, после чего повалил её на кровать. Затем, откуда ни возьмись, он вытащил шелковый шарф и крепко привязал её руки к изголовью кровати.
– С ума сошел? Отпусти меня! - Е Цзюгэ была в ярости. Она хотела поднять ногу, чтобы пнуть извращугу, но быстро оказалась прижата его телом.
– Если будешь послушной и делать всё, что тебе говорю, то я буду с тобой нежен.
На невероятно красивом лице Цзы Шана появилась суровость. Его холодность была пронизана жаждой крови, и Е Цзюгэ задрожала всем телом. Когда она пришла в себя, то обнаружила, что Цзы Шан использовал движения, которые не соответствовали его выражению лица. Он осторожно, одну за другой, снимал с неё верхнюю одежду. Е Цзюгэ не смогла удержаться от легкой дрожи. Она не ожидала, что Цзы Шан, который всегда озорно улыбается ей и никогда не сердится, независимо от того, что она ему говорит, разозлившись, поведет себя столь ужасно. Он пугал её. Ту, кто всегда выставляет себя как жесткой и сильной женщиной.
Когда вся одежда была снята и осталось лишь облегающее нижнее белье, Е Цзюгэ почувствовала, как по её гладкой коже пробежали мурашки. Она изо всех сил старалась вернуть себе самообладание. Она бросила свирепый взгляд на Цзы Шана, мысленно проклиная его всем сердцем. Если он действительно возьмет её, то она разорвет с ним все связи и будет игнорировать до конца своей жизни.
– Где он прикасался к тебе? Здесь? - Цзы Шан коснулся гладкой кожи живота Е Цзюгэ, при этом не отрывая от неё своего взгляда.
– Да, - Е Цзюгэ намеренно захотелось разозлить Цзы Шана, поэтому она сказала с презрительным выражением лица: – Он прикасался ко мне везде. Теперь ты доволен?!
Глаза Цзы Шана в одно мгновение потемнели. Вопреки ожиданиям Е Цзюгэ, он не потерял самообладание. Вместо этого он наклонил голову и запечатлел грубый поцелуй на её животе. Затем он использовал свои острые змеиные зубы, слегка прикусил нежную кожу, оставляя красную отметину. Решив оставить побольше красных отметин, он целовал Е Цзюгэ до тех пор, пока у неё не заболело и не онемело всё тело. Она хотела отругать его, но когда открыла рот, то её голос звучал словно сахарная вата: – Не прикасайся ко мне!
Цзы Шан поднял голову и пристально посмотрел на неё. Его влажные красные губы изогнулись в улыбке, и он сказал слегка хриплым голосом: – Я собираюсь заклеймить собой все места, где касался другой мужчина, чтобы ты навсегда запомнила, кому принадлежишь.
Сказав это, она опустил голову и стал целовать её снова и снова, двигая губами вверх от её живота. Его поцелуи были настойчивы и требовательны. Он оставлял линию красных отметин на гладкой коже Е Цзюгэ, высокомерно заявляя о своих правах на неё.
